Один мальчик разбирал как-то вечером свои игрушки. Вот он вынул из коробки гору, которую папа помог ему сделать из старых газет и крахмального клейстера, вот – маленькую пластмассовую елочку, затем кусочек зеркала – блестит, как настоящее озеро, и наконец – сверкающие звезды – елочные украшения. А из другой коробки он достал пластмассовые фигурки – двух пастухов и несколько овечек, старушку, сидящую у жаровни с каштанами, доброго волшебника в восточной чалме… Мальчик поставил пастухов и овец на склоне горы, на самую вершину посадил волшебника, а старушку поместил на берегу озера. Мало фигур! А что вон в той коробке на шкафу? А! Там лежат совсем старые, давно забытые игрушки! Заглянем-ка туда! И он достал из коробки краснокожего индейца – последнего представителя какого-то племени, маленький самолет без пропеллера, в кабине которого сидел пилот, и какую-то девочку в брючках и с гитарой в руках – как она тут оказалась, непонятно. Мальчишки, как известно, в куклы не играют… Но эта девчонка, если присмотреться, была совсем неплоха… И мальчик поставил се рядом со старушкой, которая жарила каштаны. А краснокожего индейца с боевым топориком на плече поместил неподалеку от овец. Самолет с пилотом и звезды он подвесил на елочку. «Неплохо получилось! – подумал мальчик. – Как настоящая театральная декорация!» Но тут мама позвала его, и он ушел. Пора было ложиться спать. И вскоре мальчик уснул.
Третий тезис гласит, что только разумные люди могут быть сознательными атеистами. Это интересный односторонний барьер. Хотя умный человек может быть и верующим, и неверующим, человек с интеллектом ниже определенного уровня сознательного атеиста не может.
Чтобы распространить атеизм, это был бы непреодолимый барьер, определяющий максимальное отношение атеистического сознания в обществе. Религия, делая ставку на «плохой дух», приобретает в обществе неприятное преимущество. Единственный способ распространения атеизма между меньшим интеллектом наделяемого слоя - это какой-то псевдорелигиозный культ, который бы фактически копировали старые религии в авторитетной концепции. Ничего просветленного или желательного.
И тогда пробудились его игрушечные фигурки. Первым открыл глаза один из пастухов. Он осмотрелся и остался очень недоволен тем, что происходило вокруг. «Кто это идет за моим стадом с топором в руках?» – подумал он.
– Эй! Ты кто такой? Что тебе надо тут? Уходи отсюда, не то собак натравлю!
– Ауф! – только и ответил ему краснокожий индеец.
Исследования показывают все три варианта, но в то же время есть обстоятельства, которые ставят под сомнение их. В первом случае существует явная разница в физиологии верующих и атеистов, а также сильная корреляция между религиозностью и психическими заболеваниями. Однако число психически больных людей значительно ниже числа верующих, но в то же время эти другие верующие не всегда могут быть поняты как просто наводящие на размышления или жертвы индукции. Но верующие верующие более заслуживают доверия, более подлые и более манипулируемые.
– Что? Говори яснее! А впрочем, можешь и помолчать, только убирайся отсюда поскорее!
– Я остаться, – произнес краснокожий. – Ауф!
– А топорик у тебя зачем? Уж не овечку ли собираешься у меня украсть?
– Топор рубить дрова. Ночь холодно. Я хотел делать огонь.
Тут проснулась старушка у своей жаровни и увидела девочку с гитарой.
Что касается идеи мировоззрения, то здесь мы обнаруживаем очень проблематичное обстоятельство, что такое импринтинг происходит в очень юном возрасте, и что-то столь же сложное, как доктрина, для этого примера немыслима. Разумное усиление антропоморфических тенденций в детстве, безусловно, возможно, но в этом случае это уже не отпечаток.
Поэтому они являются правильными критиками религии, которые говорят, что совершенно абсурдно говорить о христианских, еврейских или мусульманских детях, потому что они просто не могут позволить себе такое мировоззрение. Это похоже на попытку описать детей в детском саду как объективистский, неоплатонический, феноменологический или утилитарный.
– Что это еще у тебя такое?
– Гитара.
– Не слепая, сама вижу, что гитара. А нам тут не нужна гитара! Мы больше любим волынку и дудочку!
– Но у гитары замечательный звук. Послушайте!
– Ох, да перестань ты ради бога! С ума сошла! Ужас какой! Ох уж эта современная молодежь! Знаешь что, убирайся-ка ты отсюда, пока я не запустила в тебя этими каштанами. А они, между прочим, обжигают! Уже поджарились.
Что касается идеи интеллектуального барьера, в этой идее есть что-то. Графики ясно показывают, что с ростом интеллекта процент верующих уменьшается. Даже в категории гениальных людей мы находим несколько процентов верующих. Важно то, что мы не находим резкого разрыва, то есть нет границы, которая резко изменила бы представление верующих и неверующих в обществе. Напротив, чисто интеллектуальная предрасположенность говорит о том, что высшее образование в высших образованиях имеет более высокую долю атеистов в середине спектра интеллекта.
Это говорит о том, что в менее развитых странах людям просто нужно работать, чтобы усердно работать, а в более продвинутых - просто учиться. Но это может быть просто конформацией - в более развитых странах, нет большого давления, чтобы быть верующим, никто не имеет существенного отличия от общества.
– А я люблю каштаны! – сказала девочка.
– Еще и насмехаешься?! Хочешь отнять у меня каштаны? Бессовестная воровка! Я покажу тебе сейчас!… На помощь! Держите вора! Вернее – воровку!
Но старушку никто не услышал, потому что как раз в это время проснувшийся пилот завел мотор своего самолета. Он сделал два-три круга над озером и горой, приветливо помахал всем и приземлился возле краснокожего индейца. Недовольные пастухи тотчас же подошли к нему:
Среди атеистов существует большое количество высокоинтеллектуальных людей, к сожалению, та же самая характеристика - появление синдрома Аспергера. Поэтому было очевидно, что среди атеистов отношение людей к этому синдрому будет намного выше, чем среди населения в целом.
Конечно, не все атеисты имеют этот синдром, и не все люди с аутизмом являются атеистами! Конечно, угрожает, что после такого открытия верующие начнут интерпретировать атеизм как болезнь. Понимание атеизма как следствие синдрома Аспергера может быть не совсем неуместным в некоторых конкретных случаях. Люди с этим синдромом имеют гораздо более слабую тенденцию к антропоморфным неодушевленным вещам, они часто имеют проблему совершенно противоположное - осознать, что другие люди также живы и чувственны, как они.
– Зачем прилетел? Пугать наших овец?
– Разрушить наши хижины своими бомбами?
– Но у меня нет никаких бомб, – ответил пилот. – Это спортивный самолет. Хотите, покатаю?
– Да, да! – закричала старушка. – И забери с собой эту девчонку, которая хочет отнять у меня каштаны…
– Бабуленька, – сказала девочка, – не говорите неправду! За ваши каштаны, если вы дадите мне их, я заплачу.
Сознательная дифференциация живых и неодушевленных на удивление та же процедура, что человек с антропоморфизмом имеет тенденцию понимать, что некоторые сущности являются вымышленными. Однако у людей с аутистическими особенностями есть более важная мотивация думать об этом.
Итак, если у вас есть определенные неотъемлемые предпосылки для аутизма, у вас также есть гораздо более простой подход к пониманию того, что антропоморфизм мира или некоторых его частей ошибочен. Поэтому, если у нас есть верующие с одной стороны, среди которых есть более высокая заболеваемость психотическими заболеваниями, а с другой стороны, атеисты с более высокой распространенностью расстройств спектра аутизма, мы действительно спрашиваем, отличается ли деятельность мозга этих людей. Каждый невролог скажет вам «да».
– Заберите ее вместе с этой проклятой гитарой!
– И ты, красная морда, – сказал один из пастухов, обращаясь к краснокожему индейцу, – тоже убирайся восвояси! Нам не нужны тут грабители!
– Гитара – музыка самый красивый, – ответил краснокожий.
– Вот слышали! Я с ним согласна!
– Бабушка, – вмешался пилот, – зачем вы так сердитесь? Попросите лучше синьорину, чтобы она сыграла нам что-нибудь. И мы сразу подобреем.
Весь вопрос о реальных различиях в функционировании ума атеиста и верующего также весьма чувствителен, но до сих пор обе стороны «танцуют, как слоны в стекольном заводе», так как случай атеистов смущен: исследование доказывает, что атеизм использует меньше функций мозга, пытается духовенство процитировать. Вы можете ответить на них с помощью статьи «Скептическая наука»: «Нелепое еженедельное утверждение»: «Атеисты используют меньше функций мозга», объясняя, что на самом деле нашли оригинальное исследование.
Точно так же атеисты могут легко блокировать обсуждение, указывая на более низкий интеллект верующих, что верно в статистическом значении, но это не обязательно относится к конкретному субъекту. Проблема, однако, заключается в попытке доказать разницу между атеистами и верующими или попыткой скрыть различия. В первом случае попытка доказать физическое различие скрытого желания доказать неполноценность другой группы может быть желанием какой-то лжи в конечном итоге стать препятствием для соглашения, так же, как мы являемся свидетелями вопросов феминизма, культурных или этнических различий.
– Ладно, кончайте! – заявил один из пастухов. – Или вы все трое сейчас же уберетесь отсюда подобру-поздорову или услышите совсем другую музыку!
– Я оставаться здесь. Я сказал.
– Я тоже остаюсь, – поддержала девочка, – как мой друг Свирепый Бык. Я тоже сказала.
Девочка не заставила себя долго упрашивать и тронула струны гитары…
Вопрос, конечно же, в том, насколько мы можем это сделать, чтобы атеисты с верующими могли всегда улаживать и находить способ для сознательных деконвертов чувствовать себя более комфортно в своей новой роли. Ответ на первый вопрос пока неизвестен, если не невозможно. Конфликты, особенно в области нравственности, противоречивы, поскольку обе стороны основаны на других предположениях. То, что мы можем договориться, - это своего рода умышленный переход по стандартам. Исходя из этого, например, основаны документы по правам человека.
Но мы должны постоянно ожидать, что религиозные группы будут в одностороннем порядке нарушены и неверно истолкованы. Что касается самого религиозного опыта, как указывает Ричард Докинз, наука, основанная на опыте, предлагает более чем ценную компенсацию, но ее недостатком является то, что она недоступна для всех. Опыт может быть передан другим людям, но некоторые из них никогда не поймут, из чего они исходят. В результате у нас снова будет что-то вроде религии, а еще несколько правдивых историй.
Первый конец
И пастухи тотчас же замахнулись на нее своими палками. И позвали собак.
– Убирайтесь отсюда! Убирайтесь!
– Взять, Верный! Взять их, Волк!
– А ну-ка, прогоним их!
Краснокожий индеец не двинулся с места, только приподнял свой боевой топорик.
– Я будет стоять, – сказал он. – Ауф!
Но пилот решил иначе.
Мы можем взять все такие гипотезы на расстоянии, но тем не менее мы никогда не сможем полностью избавиться от проблемы невозможности обратиться к верующим. Дело в том, что, хотя верующие могли и могли измениться, это изменилось бы на долговременном горизонте. Нельзя решить, быть или не быть верующим. Поскольку никто не становится атеистом, когда он начинает ненавидеть Бога или злиться на священника, но, понимая, что они просто не верят в религиозные рассказы, верующий никогда не сможет отказаться от веры.
Словарь - иудаизм, христианство, ислам. Истории Папы: история и тайны: биографии 265 римских пап. Почему Новый Атеизм настолько переплетается с светским гуманизмом? Этот вопрос имеет простой ответ. Как это так долго? Это изменилось на протяжении всей истории человечества, и неудивительно, что бывшие философы и, прежде всего, этика хотели цепляться за нечто, что казалось более долговечным.
– Ладно, – сказал он, – не устраивать же тут драку! Залезай в самолет, девочка! И ты тоже, Свирепый Бык! Мотор включен. Ну, все залезли? Полетели!
И самолет, взревев мотором, поднялся над озером и горой и стал летать по комнате.
– А куда мы летим? – спросила девочка, прижимая гитару, чтоб ее не унесло ветром.
– Я знаю одну хорошую большую коробку, где мне когда-то очень неплохо жилось!
Попытка измерить и оценить мир с точки зрения Бога, который по-разному предпринимался людьми в средние века, является проблемой. Мнимое существо, основным героем которого является непредсказуемое, может считаться гарантом стандартов, если вы считаете это трудным, но на самом деле не приносите никакой ценности. Воображаемые существа, как правило, гораздо лучшие инструменты для манипулирования верующими, чем гарантии чего-либо. Однако, поскольку люди оценили, и многие по-прежнему ценят Бога как нечто высшее, такая мысль кажется логичной.
В любом случае оригинальный гуманизм был интересным поворотом, потому что он приписывал некоторые ценности и масштабы непосредственно человеку. Но даже этот гуманизм был на самом деле христианским гуманизмом. У одного была ценность, потому что он был «существом существа».
– И я знаю такую!
– И я знать! Ауф!
– Тогда, ауф, летим к этой коробке! Вот она там внизу. И еще не закрыта, слава богу. Садимся!
– Ауф! – сказал краснокожий индеец. Но он, похоже, был не очень доволен.
Второй конец
Едва девочка заиграла на гитаре, пастухи угрожающе замахнулись на нее своими палками.
– Ладно, ладно! – вздохнула девочка. – Не нравится вам гитара? Так я разобью ее. Только, пожалуйста, уберите собак, а то они порвут мне брюки.
Между гуманизмом и светским гуманизмом есть все творение и эволюция современной науки. Мы изменили не только наш взгляд на мир, но и взгляд на самих себя. Мы больше не являемся пиком творения и пиком эволюции, но мы все еще люди, у нас есть определенные качества и способности. Однако светский гуманизм заслуживает обозначения «гуманизма». Мы воспринимаем этот мир как человеческую перспективу, потому что мы тоже не можем его воспринимать. Мы являемся существами среднего мира, размеры разрастания галактики перевешивают наше общее понимание, а также совершенно неинтуитивный мир элементарных частиц.
– Вот это другой разговор, – сказала старушка. – Иди, я дам тебе каштанов.
– Сначала дайте мне немного муки, – попросила девочка. – Мы перекрасим Свирепого Быка. И тогда пастухи перестанут нервничать, глядя на него.
– Хорошо придумала! – сказали пастухи. – А ты, краснокожая образина, согласен?
– Ауф, – ответил краснокожий. И спокойно позволил перекрасить себя в белый цвет.
Во многом то же самое верно в моральных категориях. Наша концепция «хорошего» - это «человеческое добро», наша концепция «зла» - это «человеческое зло». Помимо человеческого понимания, такие понятия, как «добро» и «зло», не являются. Вселенная даже не безразлична, поскольку для этого потребуется хотя бы потенциальный интерес. Помимо нашего человеческого взгляда, нет оснований рассматривать либо хорошую или плохую деятельность, либо бездействие, существование или небытие.
Усилия по поиску «объективного блага» за пределами человека предрекаются неудачей. Все, что мы можем найти здесь, это наша собственная проекция в форме воли воображаемого существа. Как слабые воображения, описания рая и ада в разных религиях. Возможно, вы уже задали себе вопрос: почему райы выглядят точно так же, как праздник для подростков на островах Тихого океана? Или, наоборот, вы думали: Почему ад напоминает вам средневековую камеру пыток?
– А самолет? – спросили пастухи.
– А с самолетом, – ответил пилот, – мы вот что сделаем – мы его подожжем, получится костер, и мы согреемся.
– Тоже правильно! Тем более что ночь такая холодная.
И костер принес наконец-то мир всем этим людям. И пастухи даже танцевали вокруг него тарантеллу под звуки своих дудочек.
Третий конец
Верующие такое понятие нравственности пугают. Поскольку маленькая девочка узнает, что добро и зло являются отдельными категориями, возможно, как материей или гравитацией. С другой стороны, такая относительная концепция добра и зла дает нам некоторую поддержку в нашей человеческой природе. Мы никогда не сможем точно сказать, что должно сделать человечество, чтобы сделать его хорошим, потому что самореализация стоит на вершине человеческих потребностей, и каждый видит самореализацию в чем-то другом.
Кроме того, одно и то же поведение может быть не самым хорошим во всех обстоятельствах, но мы можем описать, что не так для значительной части человечества, потому что у нас есть самые общие потребности. Вероятно, никто не будет считать это идеальным обществом, где люди живут в постоянном страхе, боли, холоде и голоде. Именно поэтому мы описываем большую часть плохого поведения в частности, в то время как в случае того, что мы понимаем как хорошее, мы чаще говорим о потенциале или свободе.
Едва девочка заиграла на гитаре, пастухи набросились на непрошеных гостей, но чей-то властный голос остановил их:
– Перестаньте!
– Кто это?
– Волшебник! Он спустился с горы и идет к нам! Какая честь для нас, ваша милость!
– Меня зовут Гаспаре, а не «ваша милость».
– Привет, Гаспаре! – сказала девочка.
– Добрый вечер, дочка! Я услышал твою музыку, и она мне очень понравилась.
– Ауф! – вставил краснокожий индеец.
– Привет и тебе, Свирепый Бык, Черный Орел, Гремящее Облако, или как тебе еще хочется называться. Приветствую тебя, пилот. И вас тоже, пастухи, и тебя, бабушка. Чувствую, пахнет жареными каштанами…
– Эта девочка хотела отнять их у меня…
– Да нет, тебе показалось! Она вовсе не похожа на воровку!
– А этот тип с топором! – закричали пастухи. – Зачем он пришел сюда?
– Вы спросили его об этом?
– Зачем спрашивать! И так видно – он хотел забить наших овец…
– Я хотел мир, – сказал краснокожий индеец, – я любить мир.
– Ну вот, слышали? – сказал Гаспаре. – Мир нужен всем людям – и белым, и краснокожим, и тем, кто ходит пешком, и кто летает на самолете, и кто играет на волынке, и кто на гитаре. Люди все очень разные, очень непохожие друг на друга. Но в одном они все одинаковы – все хотят мира.
Пастухи пристыженно замолчали. А потом услыша ли, как старушка сказала девочке:
– Послушай, ты и вправду любишь каштаны? На бери! Да я же угощаю тебя, а не продаю… А вы, пилот не хотите? А вы, синьор Любимый Бык… Извините, я не расслышала ваше имя… Вы любите каштаны?
– Ауф! – ответил краснокожий индеец.
Джанни Родари
В учебниках по анатомии нам объяснили, как на свет появляются дети и почему, собственно, мы все не похожи друг на друга. Но вот представьте, что вдруг в четком и отлаженном механизме Вселенной произошел сбой. И теперь не один-единственный мужской сперматозоид достигает своей «цели». Представьте, что из материнской утробы на свет появится не один малыш, а три, четыре, пять… Представьте, что рядом с вами есть такой же человек, ваша полная копия, с аналогичным характером, мышлением, повадками и ценностями.
Абсолютно одинаковые люди, без единого отличия. Они идентично реагируют на любые внешние и внутренние раздражители, одинаково переносят жару, алкоголь и медикаменты, дружно боятся высоты, и так можно продолжать до бесконечности. В общем, мало того что внешне нет ни одного отличая, так они еще проявляют аналогичную реакцию в любой ситуации. Такой мир кажется мифическим, но случись хотя бы один малейший сбой, такая ситуация вполне могла бы сложиться, и описанное далее общество могло бы существовать.
Здесь мы поговорим о новом виде – homo idem, «человек одинаковый». Сразу прошу не путать с близнецами. У этих ребят хоть и потрясающее внешнее сходство, но, как правило, характером и поведением они абсолютно не похожи. У них разнятся судьбы, часто они идут разными дорогами. А сходство близнецы умело используют для достижения своих целей.
В первые годы жизни таких одинаковых младенцев наверняка особой разницы никто не заметит. Да и их влияние на общество будет минимальным. Должно быть, это скажется на родительских заботах и бессонных ночах. А еще резко вырастут продажи детского питания, одежды, подгузников и прочих прелестей, оригинально описанных одним молодым отцом как baby shit.
Этот аспект весьма положителен для экономики: повышенный спрос, рост пр оизводства товаров, новые мощности и рабочие места и как итог - рост пр ибыли . Одни плюсы! Похожая ситуация складывается и в подростковом возрасте: просто больше книжек, компьютеров, мячей, кукол и прочей дребедени, которая позволяет занять время ребенка или подростка, пока взрослые заняты своими, естественно, взрослыми делами.
Более четкими краски становятся во взрослой жизни. А расставить все на свои места поможет карьера. Поскольку люди в нашем случае одинаковые, то и верный жизненный путь им видится одинаковым.
И если с детства такие себе одинаковы с лица Павлик, Петя и Миша хотели стать космонавтами, учились в ракетостроительном институте, занимались спортом, то кто же из них полетит к звездам? Все знают, что карьерная лестница настолько узкая, что на ней порой сложно уместиться одному, не говоря уже о двух или трех кандидатах. Правила естественного отбора ведь никто не отменял? И в космос полетит кто-то один, даже не имея перед другими кандидатами особых преимуществ. Но вот вопрос, кто именно из них одинаковых? Рулетка? Общество, где судьбу решает слепой жребий, явно обречено на недолгое существование.
Как выйти из такой ситуации? Отъявленные радикалы наверняка предложили бы избавляться от «человеческих дубликатов» и сохранить общество в его нынешнем положении, где каждый является уникальной и неповторимой личностью. Но мы ведь гуманисты и не можем даже подумать о таком жестоком решении вопроса.
Поэтому для выхода из ситуации великие умы могут предложить ввести новую систему: так называемые жизненные циклы для одинаковых людей. Объясню подробнее. К примеру, возьмем троих абсолютно одинаковых людей, которые появились на свет с точностью до секунды и не отличаются друг от друга ни единой морщинкой. Такие себе Х1, Х2 и Х3. Так вот, когда Х1 спит и видит третий сон, в то же время Х2 находится на рабочем месте, качественно и безукоризненно выполняя свои обязанности. А параллельно Х3 спокойно отдыхает на пляже или смотрит кулинарную передачу в уютном доме. И каждые восемь часов они меняются местами, тем самым не выпадая из привычного обихода и обеспечивая нормальное функционирование общества. Да, конечно, есть нюансы, придется периодически работать ночью, но это мелочи. Да и какой работодатель отказался бы от работника, готового 24 часа в сутки находиться на рабочем месте. Мечта индустриального сектора, да и только!
Как раз можно лишние трудовые часы посвятить производству вышеупомянутых детских товаров, а также продуктов питания. Кстати, о продуктах питания! Резкое увеличение естественного прироста населения мало-помалу может привести к продовольственной катастрофе. Поэтому трехкратное увеличение рабочей силы в первую очередь должно сказаться на производстве продуктов. Одинаковые люди или нет, а кушать-то хочется всегда.
И вот все идет по кругу: человек просыпается, идет на работу, затем отдыхает, занимаясь своими делами, затем снова сон. И если вдруг он выбивается из этой цепи, то другое звено может его подменить да так, что никто и не заметит. И вроде бы идиллия, и вроде бы все на своих местах, всем нашлось место, каждый должен быть доволен.
Но мы же знаем, что это утопия. Давайте вернемся к нашим космонавтам. Они прошли одну школу, одинаково мыслят, одинаково поступают и реагируют. Но нужен-то отечественному космическому агентству всего один герой. Как выбрать лучшего?
Ведь главная идея естественного отбора и заключается в изначальном неравенстве соперника. Сильный побеждает слабого, умный - глупого. Но какой жизненный закон вступит в силу в противостоянии равных соперников? Победа обоих - и что дальше? Поражение обоих - и в чем смысл? Ничья? Такой себе наглядный system error получается.
На вопрос, почему нельзя полететь в космос втроем, есть соответствующий ответ: а что делать там втроем? Выходит, одинаковые люди в обществе неминуемо приведут к нерешаемому конфликту. Ведь мир это не женская сумочка, и найти место там, где его нет, невозможно. Поэтому устойчивое выражение «как две капли воды» понимать нужно реально: разные как две капли… Природа дала нам шанс быть уникальными. Это, пожалуй, самая важная черта личности: быть самим собой, идти своей дорогой и знать, что ты один такой во вселенной. Наслаждаться каждым вздохом свежего воздуха и осознавать, что этот глоток сделал именно ты. В этот момент вд ох могут сделать еще миллионы людей, но ведь именно ты сделаешь это особенно, по-своему. Правду говорят: тот, кто создавал наш мир, явно не бросал на стол игральные кости…
