Брак всегда обеспечивал взаимовыгодный обмен ресурсами: у женщины - способность к размножению, у мужчины - пещера и мамонт, изба и коровы, поместье с крепостными.

Условия договора менялись в зависимости от эпохи и социального положения жениха, но принцип обмена оставался одним: я тебе - безлимитный доступ к сексу и возможность обзавестись потомством, ты мне - материальные ресурсы для воспитания детей.

По мнению антропологов, склонность к созданию моногамных пар могла стать важным двигателем эволюции.

Еще 4,5 миллиона лет назад наши предки ардипитеки (точнее, самки ардипитеков) изобрели изящный способ активно размножаться, постоянно получать ресурсы и выращивать максимальное количество детенышей до взрослого возраста.

В природе у большинства видов животных самка активно показывает готовность к спариванию во время овуляции - в этот момент к ней в очередь выстраиваются самцы, желающие ее оплодотворить.

При этом совершенно невозможно определить, кто именно стал отцом будущего детеныша. У ардипитеков развилась скрытая овуляция, которую унаследовал и человек: самка выглядит одинаково в любой момент менструального цикла и всегда готова к спариванию.

По мнению американского антрополога Оуэна Лавджоя, именно это в конечном итоге привело к формированию моногамных пар.

Самке было удобно иметь единственного партнера, который бы обеспечивал ее ресурсами. Она была готова спариваться регулярно, потому что секс стал не просто инструментом размножения - он был еще и источником пропитания.

Самец в моногамной паре терял возможность оплодотворить максимальное количество самок, зато он мог быть уверен, что все детеныши от постоянной партнерши - его. Он также мог больше не отвлекаться на ухаживания за другими самками, что позволяло сосредоточиться на добыче еды.

Оуэн Лавджой назвал свою эволюционную теорию «моделью пропитания». По его мнению, именно благодаря тому, что ардипитеки стали строить моногамные семьи с большим количеством общих детей, они освоили прямохождение.

Самцам приходилось добывать много для своей большой семьи - нести их было удобнее в руках, а не в зубах.

Самкам же нужно было ухаживать за несколькими детенышами одновременно - для этого тоже могли пригодиться две свободные конечности. Так, по теории Лавджоя, моногамия сделала нас людьми прямоходящими, а потом и разумными.

Эволюционный биолог Ричард Докинз считает, что даже для тех видов животных, которые далеки от человека, моногамия - наиболее эффективная эволюционная стратегия.

Эдмунд Блэр Лейтон «Розовый сад»

В целом, самцы более склонны к промискуитету, так как они тратят меньше ресурсов на получение потомства. Самке приходится вынашивать или высиживать, а затем выращивать детеныша до того момента, пока он не станет самостоятельным.

Так что ей совершенно не выгодно спариваться с самцом, который вскоре покинет ее в поисках новых самок. Поэтому она может долго изображать неприступность, требуя ухаживаний, подношений пищи и доказательств будущей верности.

В конечном счете самки, которые спариваются со всеми подряд, останутся одни и вряд ли смогут самостоятельно вырастить потомство.

Разборчивые же самки останутся с верными партнерами и достаточным количеством ресурсов для своих детенышей. Большая часть потомства неразборчивых самок и самцов погибнет, а детеныши в моногамных парах достигнут взрослого возраста и дадут жизнь новому поколению. Эволюция способствует отбору моногамных особей.

Но если все так складно и логично, почему проблема моногамии все еще так остра в современном человеческом обществе?

Аргументы «против»

Очевидно, «носителями» и «защитниками» моногамии традиционно являлись самки. Но насколько моногамна современная женщина по своей биологической природе?

За формирование привязанности в паре у женщин отвечает гормон окситоцин - он особенно активно выделяется во время секса и оргазма, а также в процессе объятий.

Окситоцин объясняет, почему история про «секс на одну ночь» - не для женщин. По крайней мере, не для большей части женщин, у которых механизм формирования привязанности работает нормально.

Как только женщина встретила привлекательного мужчину и занялась с ним сексом, в ее мозгу начинает работать фабрика по производству гормонов.

Окситоцин вызывает привязанность, эндорфины и дофамин, «гормоны удовольствия», заставляют хотеть своего партнера еще и еще. В организме женщины уже начала работать программа «зачать-выносить-родить ребенка».

Мы все слышали фразу «любовь живет три года». О любви судить сложно - это явление, до конца не изученное наукой. Но вот влюбленность точно живет не дольше трех-четырех лет.

Американский антрополог Хелен Фишер посвятила свою карьеру исследованиям романтической любви. Она делала МРТ мозга людей, которые находились в состоянии влюбленности, и выяснила, что у них особенно активна так называемая «система вознаграждения».

Возлюбленный становится такой же наградой, как вкусная еда или наркотик. Но вот беда - исследования показывают, что спустя три года отношений партнер, как и любой «наркотик», приедается, и мозг уже не реагирует на него выбросами «гормонов удовольствия».

Эдмунд Блэр Лейтон «Последние новости»

Хелен Фишер считает , что люди склонны к серийной моногамии. Брак или постоянные отношения с точки зрения физиологии рассчитаны на три-четыре года - этого времени достаточно, чтобы родить и выкормить ребенка. После того, как страсти угаснут и женщина закончит лактацию, она может отправляться на поиски нового партнера.

Серийная моногамия тоже кажется логичным механизмом с точки зрения эволюции. С одной стороны, она позволяет формировать стабильные пары на время и кормления младенца. С другой - позволяет женщине обзавестись потомством от разных мужчин, это обеспечивает генетическое разнообразие.

Идею, что женщины склонны к моногамии лишь на определенное время, подтверждает недавнее финских ученых.

Они изучили данные о сексуальном влечении более двух тысяч жительниц Финляндии в 2006 и 2013 годах.

Выяснилось, что у тех женщин, которые все семь лет состояли в одних и тех же моногамных отношениях, либидо упало больше всего. Гораздо лучше дела с влечением и оргазмом обстояли у тех участниц исследования, которые были одиноки или недавно вступили в новые отношения.

Моногамия умерла. Да здравствует моногамия?

С точки зрения биологии, моногамные отношения на всю жизнь, - это утопия.

Но человек - это не только биология, гормоны и инстинкты. Человек - это еще и разум, выбор и воля. Конечно, во многом наш (казалось бы, свободный) выбор партнера определяется именно инстинктами.

Когда первичное влечение прошло, и биологическая природа зовет на поиски нового партнера, в нашей власти сохранить моногамные отношения - усилиями разума и воли.

Та же Хелен Фишер выделила три компонента любви: сексуальное влечение, романтическую влюбленность и привязанность. Первый, сексуальное влечение, может быть направлен на любого подходящего партнера - это инстинкт к размножению.

Откровенный разговор про это для тех, кому за Анна Николаевна Котенёва

5. «Серийная моногамия»

Мужчина, 54 года, женат 32 года.

В последнее время меня потенция подводит. Желание есть, а эрекция нестойкая. У меня вообще-то проблема следующая: с женой все нормально, а с другими женщинами – плохо! Понимаете, у меня работа такая, что 23 года работаю по вахтам. Когда по 15 дней работал, еще ничего. А сейчас бывает по месяцу и больше. Но не могу без женщины. Жену я свою люблю, и с ней все нормально. А вот на выезде… уже столько лет эти поездки. Кукла резиновая меня не привлекает, вручную – надоело. Вот и завел любовницу, боевую, так сказать, подругу. И с ней плохо получается. Она сама хорошая, ласковая. И на условия не жалуется. Но вот однажды, лет 10 назад, был срыв – по пьянке. Всю ночь пытался, и ничего с ней не получилось. Только под утро заснул. А на следующий день настроение такое паршивое – хоть вешайся! И осечки с тех пор начались! И так уже не раз. И как осечка – я очень впечатлительный, – целый день сам не свой. Когда один, эрекция хорошая, фантазии. А с ней – напрягаюсь и боюсь! Пробовал алкоголем взбодриться – не помогает. Чаще теперь так происходит: у меня получилось все хорошо и я довольный на следующую ночь опять к ней прибегаю. А тут – облом! Знаете, я с женой уже 30 лет, и только с этой боевой подругой ей изменил. Может быть, это у меня от переживаний, от страха?

Это бывает. В народе говорят, что есть такой тип мужчин – однолюбы. По-научному, у вас моногамный характер. Поэтому главный совет – живите с женой, забудьте о других! Но образ жизни заставляет вас вести серийную моногамию: пока живете с одной женой, о любовнице не вспоминаете, уехали на длительную вахту – уже 10 лет там живете с другой. И она для вас уже привычная партнерша, почти как родная жена.

У вас просто развивается синдром ожидания неудачи. А в вашем возрасте надо дозировать секс. А вы на радостях, когда получается, летите за вторым разом, как мальчик. В итоге – не получается. Все же вам 54 года. Если вы три раза кончили за ночь, то на следующую ночь лучше восстановите силы, придите в себя. Эксцессы вам уже ни к чему. И денька через три идите к своей любимой. Желательно месяц-другой принимать хорошие природные средства. Например, женьшень, элеутерококк. Настойка этих корней очень полезна. Войдите в свой ритм, вам его сама природа подсказывает. А вы обрекаете себя на неудачу, а потом мучаетесь. Судя по тому, что вы водитель, а значит, регулярно проходите медосмотры, то для разового случая можно принять сиалис, виагру. Они продаются в аптеке без рецепта и помогут вам справиться с ожиданием неудачи.

Даже в юридической форме брака в ХХ веке во многих странах произошли существенные трансформации. Моногамный брак как форма пожизненного союза в некоторых странах перешел из категории обязательной нормы в разряд редко выполняемого пожелания. На его место пришел моногамный серийный брак. Это означает, что в конкретный момент индивид юридически имеет только одну жену или мужа. В то же время во многих странах в течение жизни большинство жителей даже официально вступают в серию сменяющих друг друга браков. Этот тип брака в равной мере можно назвать и полигамным браком, имеющим формы как многоженства, так и многомужества.

Серийный моногамный брак продолжает в более сложной форме выполнять функцию одного из ключевых механизмов воспроизводства социальной иерархии. Несмотря на то, что моногамный брак перестал быть пожизненным, он сохраняет свою способность поддерживать социальную границу (серийные браки заключаются по-прежнему «в своем кругу»), обеспечивать наследование собственности, предотвращая ее распыление за пределы семьи (правда, теперь семей стало несколько). Кроме того, наличие в таком браке моногамной составляющей обеспечивает поддержание института отцовства: общество стремится закрепить за каждым ребенком биологического отца, заставив его выполнять функцию социальной защиты ребенка даже после расторжения брака через механизм алиментов и моральных обязательств.

Тенденция к полигамной организации сексуальной жизни в рамках моногамного брака

История семьи и брака показывает, что моногамный брак во всех культурах лишь частично совпадал с реальной организацией сексуальной практики. Это показывает, что регулирование сексуальных отношений – лишь второстепенная функция брака 49 .

Одной из ранних форм фактической полигамии, возникшей вместе с формальным единобрачием, стала система наложниц 50 . С тех же времен берет начало история «любовных треугольников» и «четырехугольников» - форм реальных сексуальных отношений, существующих параллельно с формально-юридической моногамией 51 . Веками общество смотрело сквозь пальцы на сексуальную полигамию, старалось не замечать, что реальные отношения людей лишь в форме видимых приличий вписываются в идеальную модель, сконструированную с помощью законов и религиозных предписаний. Это, по существу, вполне реальные контуры полигамного брака, которые проступают в разных случаях с разной степенью отчетливости.

Издавна в рамках обществ, опирающихся на единобрачие, в порядке все более распространяющегося исключения возникали и возникают разные варианты гражданского полигамного брака, выходящего за рамки полигамной сексуальной практики вплоть до ведения параллельных хозяйств. Обычно эти формы сожительства не называют браком, но это просто дань уважения к плохо соблюдаемым формальным нормам.

Тенденция к полигамии традиционно обеспечивает поддержание социально-половой иерархии, поскольку общественные нормы характеризовались и характеризуются двойным стандартом: он мягок для мужчин и жесток для женщин. Иначе говоря, что позволено мужчине, не дозволено женщине.

Формой реальной полигамии, существующей параллельно с единобрачием с момента его возникновения, является и наличие особого социального института, позволяющего мужчинам, формально имея одну жену, фактически вступать в сексуальные отношения за деньги с другими женщинами, занимающимися сексом на профессиональной основе. Этот институт гетеризма 52 или проституции выполняет функцию поддержания социального неравенства полов (прежде всего в семье), поскольку в нем ярко прослеживается применение к мужчинам и женщинам двойного стандарта 53 .

Аналогичная полигамная практика характерна для женщин в той мере, в какой они прорывались и прорываются к доминирующим позициям, занимаемым в основном мужчинами. Она включает как имеющую древнюю историю практику фаворитизма, так и распространяющуюся особенно с конца ХХ века мужскую проституцию.

Вот так вот живешь-живешь в длительном счастливом моногамном браке, и думаешь: "вот когда я из него ускользну, я ух! я развернусь! у меня будет стопятьсот поклонников, они будут за меня конкурировать, а я буду выделять по два вечера в месяц тем из них, кому удалось придумать самые интересные развлечения!"

Да щаззз. За две недели свободы успеваешь сходить на свидания с двумя мальчиками, на второго из них залипаешь, и не успеваешь оглянуться, как он приволакивает тебе в дом кастрюлю, готовит в ней еду, а потом спрашивает пароль от вайфая и садится работать. А еще через неделю вообще выясняется, что ты его девушка. Опаньки. Ты настолько офигеваешь, что в какой-то момент берешь ту самую кастрюлю и постмодернистски варишь в ней борщ, чтобы чувак попробовал вкус семейной жизни, испугался и убежал. Пробует и не убегает. Черт.

Ну и начинаешь рационализировать, конечно - что еще остается мыслящему человеку, когда все идет не по плану? И приходишь к выводу, что серийная моногамия - это идеальная форма существования мыслящих белковых тел.

Первоначально, когда попадаешь в состояние поиска, думаешь "на фига мне мужчины?" И кажется, что для секса, потому что все остальные коммуникативные потребности отлично удовлетворяются с друзьями. Но тут обнаруживается такая фигня, что секс часто вызывает у человеческих самок влюбленность. Вероятно, это объясняется рефлексом Фергюсона : при стимуляции половых путей происходит мощный выброс окситоцина, а он у нас вовлечен в формирование привязанностей. Это вообще эволюционно возникло для формирования любви к детенышам, но мужчинам тоже достается. И, осознав этот прискорбный факт - уже влипнув, конечно - поднимаешься на уровень выше и начинаешь размышлять - "на фига влюбленность?"

Мне, на данном этапе, представляется, что влюбленности нужны человеку для личностного роста. Потому что они, активируют зоны мозга, отвечающие за целеполагание, мотивацию и подготовку к активным действиям. То есть, когда мы влипаем во влюбленность, наш мозг заставляет нас развивать бешеную активность. Если влюбленность невзаимная, то это вообще шикарно - драйв от нее можно сублимировать в какие-то истинно полезные действия, ну там организовать командировку в Америку, например (сознательно и цинично убеждая себя, что после такого крутого апгрейда объект непременно тебе даст - и игнорируя страшную правду о том, что после такого крутого апгрейда объект тебе уже не понадобится). Но если влюбленность взаимная, то это тоже очень круто, потому что это позволяет расширять контекст.

Каждый человек - ну, такой, в которого имеет смысл влюбляться - это огромный незнакомый мир. Он путешествует по таким странам, о которых ты не знаешь ничего, кроме названия. Он любит писателей, которых ты знала на уровне пары стишков из хрестоматии. Даже у тех писателей, которых любите вы оба, он называет в качестве программных совершенно другие произведения, часть из которых ты, как выясняется, вообще не читала, и совершенно зря. Он показывает тебе новое кино, новых людей, новые места и новые возможности. Я пока не понимаю, насколько это взаимный процесс, но в какой-то степени неизбежно да. Поэтому оказывается, что любовь - это прежде всего перестройка мира. Мир становится больше. Мир становится богаче. Мир становится разнообразнее. Мир становится другим. Мир становится новым.

Все мы не любим Экзюпери за чудовищное оправдание инфантилизма - ну, что мы якобы в ответе за прирученных, что по отношению к взрослым дееспособным людям, конечно, полная ерунда. Но вот его другая банальность, про то, что любовь - это когда два человека смотрят в одном направлении - внезапно обретает смысл. Любовь - это, кажется, действительно способ посмотреть в новом направлении, а лучше в нескольких, и именно в этом, как я сейчас думаю, и заключается основной смысл всех этих ваших романтических отношений, если смотреть в долгосрочной перспективе. Если бы я сейчас отвечала на вопрос о том, зачем мне любовь и какая любовь мне нужна, то я бы сказала, что любовь нужна для того, чтобы учиться новому - и актуальна до тех пор, пока обучение эффективно.

Поэтому идеальной моделью личной жизни мне сейчас представляется не любовь на всю жизнь и не череда случайных связей, а серийная моногамия. И главным в ней мне представляется не коммуникация (на это есть друзья), не хозяйственно-бытовые вопросы (зачем взрослому человеку для них вообще другой взрослый человек?), не поддержка (на это есть работа и механизмы страхования), даже не секс (об живое кончать приятнее, но вообще можно и об неживое) - а вот именно возможность словить влюбленность, то есть сильную мотивацию к обучению в новых областях. Влюбленность закончится, а нарощенные нейронные связи останутся, и в этом, как окажется, и был ее основной смысл. А потом начнется другая, со стимуляцией роста нейронных связей по поводу тех областей человеческого знания, которые бы иначе, без драйва влюбленности, просто не пришли бы в голову, не привлекли внимания, не зацепили.

Я также допускаю, что влюбляться не обязательно в людей. В идеальном случае рабочие проекты вызывают похожий драйв, такое же желание действовать и развиваться. Но мне кажется (надеюсь, я еще выясню, что ошибаюсь), что я стала уже слишком взрослой и ленивой, чтобы так загораться от работы. Загораться от человека - гораздо проще. Мы на это настроены миллионами лет эволюции. И раз уж она дала нам такой отличный механизм повышения мотивации, как влюбленность, этим надо пользоваться. Должна же от влюбленности быть какая-нибудь польза, кроме окситоцина, в самом деле.