Эмиль кроткий цитаты и афоризмы. Холокост в России

— Какой же он Кроткий? Он очень зубастый и дерзкий, — любовно говорил о нем Горький в 1917 году.

Стихи Эмиля Кроткого печатались тогда в газете А.М. Горького «Новая жизнь», и странно было видеть такую смиренную подпись под его язвительными и злыми стихами.

В подписи скрывалась ирония: каждое тогдашнее стихотворение Кроткого было проникнуто пафосом той грозной эпохи.

Читатели полюбили поэта именно за отсутствие кротости. В газете Горького его стихотворения печатались часто — боевые отклики на жгучие темы. По своему литературному качеству стихи эти были значительно выше обычных газетных стихов: звучные, упругие ямбы, оснащенные свежими, яркими рифмами. Видна была хорошая школа. Чувствовался взыскательный вкус.

Я познакомился с ним еще раньше — осенью шестнадцатого года. Он жил тогда в номере петроградской гостиницы «Пале-Рояль», что на Пушкинской. Ему нездоровилось. Он лежал на широченной кровати — маленький, хлипкий и тихий — и подвергался мучительной пытке: слушал чтение самодельных стихов какого-то бездарного автора. Этот автор, нагловатый субъект, сидел тут же, у его изголовья, и, дымя ему в лицо папиросой, истязал его своими стихами. Кроткий страдальчески морщился, но даже не пробовал сопротивляться насилию.

Тетрадь у графомана была толстая, и пытке не предвиделось конца.

Мне пришлось вмешаться в это дело и при помощи трехрублевой бумажки удалить назойливого гостя.

С удивлением я понял тогда, что если не в литературе, то в жизни, в быту Кроткий и вправду кроткий.

В этом мне случалось впоследствии убеждаться не раз. По всему своему духовному складу то был один из самых беззлобных людей, младенчески неспособный к преодолению житейских невзгод.

Продолжая лежать в постели, он вызвал официанта, чтобы заказать для нас порцию чая, и обратился к нему с такой застенчивой и робкой улыбкой, словно просил о какой-то неслыханной милости.

Эта-то его душевная мягкость, застенчивость и была для меня привлекательна. Слишком уж много приходилось встречать напористых и беспардонных пройдох, умеющих пробить себе локтями дорогу к удачной карьере, деньгам и чинам.

Таких соблазнов никогда не существовало для Кроткого. Он не умел даже думать о них. Сказать в разговоре с друзьями какую-нибудь меткую остроту, сочинить забавный каламбур, пригвоздить внезапной эпиграммой того или иного пошлеца — дальше его честолюбие не шло.

Появятся ли эти экспромты в печати, было для него почти безразлично. Оттого-то множество его эпиграмм, каламбуров, острот хранятся в памяти его собеседников. Настоящая книжка составлена С. Нариньяни не только по печатным, а и по устным материалам.

Всем горестям своей безрадостной жизни Кроткий только и мог противопоставить остроумие. А жизнь часто трепала его. Он попадал в десятки передряг. Но лишь улыбался беспомощно, юмористически изображая свои злоключения. Когда по прихоти одного самодура-редактора он был вынужден уйти из журнала, которому в течение нескольких лет отдавал все свои силы, он пожал плечами и с обычной своей усмешкой сказал:

— В жизни как в поезде: жестких мест больше, чем мягких.

И этот афоризм каким-то образом утешил его.

Шуток он производил бесконечное множество — и в прозе, и в стихах, во всех жанрах, но в последние годы особенно полюбил создавать афоризмы и сыпал их в разговоре десятками. Многие из них были построены на игре слов, на смешных каламбурах, и в каждом из них сказывался его созерцательный ум. Здесь нужна была большая сноровка: придать каждой своей мысли крылатость, воплотить ее в чеканной, лаконической форме — все это доступно лишь зрелому мастеру. Не все афоризмы одинаково удавались ему, но невозможно было не почувствовать при всяком свидании с ним, что юмор — его родная стихия. Разговаривая, он буквально не мог не острить. Даже в последние дни своей жизни услаждал предсмертную тоску каламбурами.

И замечательно: при всей своей кротости в отношениях с людьми он как журналист, как сатирик до конца пребывал и «зубаст» и бесстрашен.

Я узнал это по собственному опыту. Когда под влиянием педологических и рапповских бредней какая-то комиссия в Наркомпросе запретила мою сказку «Крокодил», Эмиль Кроткий заступился за нее в таких дерзновенных стихах:

Ходила крокодила,
Пока не угодила
В опасные места
Газетного листа.

В критическом отделе
Зверюгу разглядели
И бросили вопрос:
— Что смотрит Наркомпрос?

И вот из Наркомпроса
На зверя смотрят косо:
Какой-де крокодил
Подобное родил?

— Скажите, крокодила,
Зачем вас мать родила?
Созвучны ль вы вполне
Эпохе и стране?

и т.д. Тогда это было небезопасно: выражать сочувствие зловредной «чуковщине». Таких дерзновенных стихов у Кроткого было много. Надеюсь, что в ближайшее время лучшие из них будут изданы, так как нынешний сборник едва ли вмещает в себя сотую долю его литературного наследства.

Корней Чуковский

Эмик с детства был из тех, кто за репликой в карман не лезет. Жертвы остроумия юнца частенько жаловались на это его маме. Та - с чисто одесской невозмутимостью - неизменно отвечала: «Что ви? Эмик у меня кроткий!» Эмик слушал маму всегда и впоследствии взял себе псевдоним Эмиль Кроткий. Он родился в январе 1892 года в Одессе, в семье известного адвоката. Мама была хранительницей домашнего очага. Хорошо учился в школе, по субботам посещал синагогу. Сатирические стихи и афоризмы начал писать довольно рано - подписывал он их своим псевдонимом. Но вот если писал стихи лирические, ставил под ними свое настоящее имя, Эммануил Герман.

Первый раз его опубликовали в 1911 году в журнале «Крокодил». Не в том самом «Крокодиле», советском, который появится только в 1922 году, а в местном, одесском, с редакцией на Гаванной улице, 13. Этот «Крокодил», впрочем, тоже читали не только в Одессе, но еще в Варшаве, Кременчуге, Тамбове и Ростове. Первым местом работы Эмика была газета «Южная мысль», которую распространяли и в столице. Он отправил несколько своих текстов лично Максиму Горькому, зная, насколько тот благоволит новым авторам. Тексты «буревестнику» понравились - он пригласил Германа-Кроткого в Петербург в свою газету «Новая жизнь», пообещав приличный оклад. «Новых жизней», кстати, было две. Одну с 1905 года возглавлял Владимир Ленин - она считается первой легальной большевистской газетой. Вторая под редакторством Максима Горького существовала в 1917-1918 годах, была меньшевистской направленности и закрылась, когда большевики смогли установить власть Советов и взять под контроль все органы печати.

К переезду в Петроград Эмиля подтолкнула в том числе и его жена - начинающая поэтесса Елизавета Стырская, рвущаяся на литературный олимп. Стырская - это был ее псевдоним, так она была урожденной Фурман из города Рожище Луцкого уезда Волынской губернии. С Кротким они познакомились, когда ей было 16, а ему 20 лет. Она планировала устроить революцию в русской поэзии, писала эротические стихи и слишком интимную для своих времён прозу, о которой тогда можно было сказать: срам сочится из каждой запятой. Первый её поэтический сборник имел название «Мутное вино» и содержал 11 стихотворений, наполненных девичьей страстью. Роман же «Пощёчина» описывал жизнь ученицы старших классов в еврейском местечке. Пощёчиной героиня романа одарила учителя физики, утомлявшего её домогательствами. Впрочем, роман остался недописанным. Критики, конечно же, грозили ей пальчиком за несознательность: на дворе мировая революция, дескать, а вы, мадам, о дрожи поцелуев заботитесь. Но за глаза некоторые все-таки называли её мужественной женщиной.

После закрытия Горьковской «Новой жизни» Кроткий ненадолго отправился в Одессу навестить маму. На обратном пути из-за неразберихи Гражданской войны застрял в Харькове, и весьма кстати для себя. Работая в украинском телеграфном агентстве УКРОСТА, он познакомился с Сергеем Есениным и Анатолием Мариенгофом, которые приезжали в Харьков в 1920 году. Знакомство устроила Стырская, ратовавшая за развитие имажинизма - литературного течения, вождями которого как раз и были Есенин и Мариенгоф. С Есениным Эмиль и Стырская сошлись близко и душевно - они стали свидетелями части его жизни. Он называл их «Мишки» или «Кроткие» и, кажется, очень любил, во всяком случае относился к ним искренне и нежно, чего за ним, в общем-то, не водилось. Стырская позже описала его роман с Айседорой Дункан в работе, публиковавшейся в разное время под несколькими названиями: «Изадора», «Неизвестные воспоминания о Есенине», «Поэт и танцовщица». Кроткий так и не дописал после смерти поэта его биографию, оставил только беллетризованные воспоминания.

В историю супружества Кроткого и Стырской в итоге вмешался Всеволод Иванов. Внешней мудрости и кротости для того, чтобы пережить роман жены на стороне, Эмилю хватило, но отношения со Стырской заметно похолодели. Впоследствии они развелись - Кроткий женился во второй раз на Марии Мальцевой.

В 1925 году корреспондентом «Труда» Кроткий побывал в Чехии, Германии и Франции. Сложно сказать, что интересовало его в этой командировке больше: трудовое движение или возможность побывать за границей, пока её совсем не закрыли, - но поездку он выбивал себе сразу от трёх издательств. Ильф и Петров, сделавшие его прототипом добродушного трудоголика, фельетониста Гаргантюа в «Золотом телёнке», прошлись по этой детали его биографии как могли едко. Сам Кроткий из поездки слал прозаические путевые заметки, приправленные агитпропагандой, - в «Труд» и «Вечернюю Москву».

Постоянным автором того самого, советского «Крокодила» он стал в 1931 году. Журнал был, пожалуй, наимощнейшим рупором советской пропаганды - на сатиру ставили многие, начиная с Ленина и Луначарского. При этом авторов журнала - Германа, Эрдмана и Масса - арестовали практически одновременно в 1933 году. Кого за пародии, кого за басни, кого за шутки. Последних двух взяли прямо во время съёмок фильма «Весёлые ребята», сценарий которого они писали в Гаграх. Приговор по тем временам был мягким - по три года ссылки на брата. Эрдман отправился в Енисейск, Масс - сначала в Тюмень, а потом в Тобольск, Кроткого выслали в город Камень-на-Оби. Из всех только Массу в 1943 году разрешили вернуться в Москву. Находясь в сибирском поселении, Кроткий всё равно продолжал печатать свои привычные фельетоны в местной прессе. И даже умудрился как-то расположить к себе начальство: они им гордились - вот какого литератора из Москвы оторвали!

После ссылки он долгое время жил в Можайске - ни в Москве, ни в Питере селиться ему было не разрешено. Он остался постоянным автором «Крокодила». В конце 50-х в редакции издания большими тиражами выходят его книги «В беспорядке дискуссии», «Портрет и зеркало», «Сатирик в космосе». Самая известная его книга - «Отрывки из ненаписанного» - была опубликована уже после его смерти в 1964 году. Для советского читателя книжка стала кладезем искрометных афоризмов. «Ученье свет, а неученых - тьма!», «Больших чувств она избегала, как крупных купюр, которые не всегда легко разменять», «Если вор залез к вам в пустой карман, это ещё не доказывает его бескорыстия». Помните?

Posts from This Journal by “евреи” Tag

Масада больше не падет

Вверх, шаг за шагом, по узкой тропинке в крепость идет народ, Сколько продержимся? День? Неделю? Месяц? А может, год? Пала столица - храм…
Слово еврея к ООН и прочим.

Слушайте товарищи в Объединенных нациях, И вы европейцы, в Брюсселе сидящие. Хватит евреям читать нотации. Вы медь звенящая и кимвалы звучащие…
Аллах дал эту землю евреям, в Коране нет Палестины - сказал шейх

Иорданский религиозный ученый шейх Ахмад Адван утверждает, что "Палестины" не существует. Адван утверждает, что Аллах отдал Святую Землю…
Евреи и ЮНЕСКО

Когда царь Давид дом построил кедровый, Войдя в свой Иерусалим. На месте ЮНЕСКО шумел бор дубовый, И туры бродили под ним. Храм выстроил Шломо,…
Холокост в России. Русские пособники нацистов.

Во время Холокоста на территории СССР были зверски убиты почти 3 миллиона евреев, т.е. 60 процентов евреев-советских граждан. Убийства евреев…

Эми;ль Кро;ткий (настоящее имя Эммануи;л Я;ковлевич Ге;рман; 14 (26) декабря 1892, Зиньковцы, Подольская губерния, Российская империя (ныне Каменец-Подольский район, Хмельницкая область Украины) - 10 февраля 1963, Москва) - российский и советский поэт, сатирик, фельетонист. Сатирические произведения печатал под псевдонимом Э. Кроткий, лирические стихи - под своей настоящей фамилией. Автор многих афоризмов.
«К таким лицам больше всего идут пощечины.»
***
«Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Но и ничего не делать – ошибка.»
***
«Мудрецы и кассиры одинаково спокойно относятся к деньгам.»
***
«Заснул, забыв принять снотворное.»
***
«В горящем доме не меняют занавесок.»
***
«Подруга отбила у нее мужа и портниху. Последнего она не могла простить.»
***
«Внести своё в таблицу умножения можно только переврав её.»
***
«Я пью не больше ста граммов, но, выпив сто грамм, я становлюсь другим человеком, а этот другой пьет очень много.»
***
«Всякий талант в конце концов зарывают в землю.»
***
«Нет ничего тяжелее лёгких связей.»
***
«Нарушение моды королями становится модой для их подданных.»
***
«В тринадцатое число ему не везло. Не везло и во все остальные числа.»
***
«Переводил со всех языков на суконный.»
***
«О ком бы мы ни плакали, мы плачем о себе.»
***
«Сколько времени ни теряешь, а лет все прибавляется.»
***
«Она не понимала его, как бесхитростные ходики, вероятно, не понимают хронометра.»
***
«Плавают разными стилями, тонут одним.»
***
«Радио будит мысль. Даже в те часы, когда хочется спать.»
***
«Зеркало успешно отражало ее попытки казаться красивой.»
***
«Оком бы мы ни плакали, мы плачем о себе.»
***
«Тайна, которой она не поделилась с подругой, была для нее тем же, что платье, без пользы висящее в гардеробе.»
***
«Часы неподвижны, маятник колеблется, а время решительно идёт вперёд.»
***
«Бокс: дружеские кровоизлияния.»
***
«Мы убиваем время, а время убивает нас.»
***
«Мыльный пузырь всегда радужно настроен.»
***
«Она меняла возлюбленных, как перчатки. Перчаток они никогда не меняла.»
***
«В автомобиле сидел стандартный молодой человек из тех, которые выпускаются сериями - вместе с автомобилями.»
***
Выходные дни тоже засчитываются в срок жизни.»
***
«Несколько десятков новых годов делают человека старым.»
***
«Ничего не читал. Он был не читатель, а писатель.»
***
«Забытая мысль всегда кажется значительной.»
***
«Будь прост, но не слишком! Простейшее - амёба.»
***
«Если ты хочешь быть впереди классиков - пиши предисловия к ним.»
***
«Часто инициатива скандала принадлежит мужу, а звуковое оформление - жене.»
***
«Два сапога - пара, если они одного размера и фасона.»
***
«Если вор залез к вам в пустой карман, это ещё не доказывает его бескорыстия.»
***
Балет - это опера для глухих.
***
В книгах мы жадно читаем о том, на что не обращаем внимания в жизни.
***
В секретном отделе Бог хранил тайны мироздания.
***
В семейном альбоме мирно уживались родственники, ссорившиеся всю жизнь.
***
На своих похоронах он не мог протестовать тому, что на них делается.
***
«Чтоб не отстать от жизни, он ходил на все похороны.»
***
«Прислуживаться начальству? Нет уж, увольте. И его уволили.»
***
«Жизнь - это школа, но спешить с её окончанием не следует.»
***
«Начинают всегда с малого. В первый день Бог создал только небо и землю.»
***
«На задачи, заданные нам жизнью, ответы не даются и в конце.»
***
«Жизнь и смерть ходят рядом, но ничего не знают друг о друге.»
***
«С ним обращались, как с запасным колесом автомобиля: считали необходимым, но держали сзади.»
***
«И рождаясь, и умирая, мы делаем кому-нибудь больно.»
***
И ослы играют роль в музыке, их кожу натягивают на барабан.
***
«Есть люди, которым приятнее думать о том, что пчёлы жалят, чем о том, что они дают мёд.»
***
«Она была холодна, как мороженое, и так же легко таяла.»
***
«Сердце надо беречь. И не только своё.»
***
«До смерти боялся умереть. После смерти уже не боялся.»
***
«Есть такие женщины. Пришьет тебе вешалку к пальто, а потом будет говорить, что отдала тебе молодость.»
***
«Ухаживать за ней было опасно: это походило на лотерею, в которой боишься выиграть.»
***
«И грязные дела дают чистую прибыль.»
***
«Люди хуже, чем они хотят казаться, и лучше, чем они кажутся.»
***
«Жизнь подобна универмагу: в ней находишь всё, кроме того, что ищешь.»
***
«Мало быть правым, надо быть правым вовремя.»
***
«Когда вагоновожатый ищет новых путей, вагон сходит с рельсов.»
***
«Лучше эскимо без палочки, чем палочка без эскимо.»
***
«Плох тот писатель, которому не верят на слово.»
***
«Не чёрными делами зарабатывают на белый хлеб.»
***
«Он всю жизнь копался в себе, но раскопки эти не дали ничего примечательного.»
***
«Лицо у неё было очень подходящее для выступлений по радио.»
***
«Директор на минуту вышел. Позвоните через час.»
***
«В картинной галерее было столько исторических личностей на конях, что можно было подумать, будто историю делают на лошадях.»
***
«Он очень шел к своему галстуку.»
***
«Самое плохое в жизни - то, что она проходит.»
***
«Он испытывал муки Тантала, который никак не дотянется до водки.»
***
«На чужих похоронах мы волнуемся, как актер на репетиции.»
***
«Хороший рассказ должен быть краток, плохой - еще короче.»
***
«Походил на Сократа - лысиной и женой.»
***
«Погода располагала к любви, а на огороде старый хрен заигрывал с молодой картошкой.»
***
«Ослеплённому собой никакой окулист не поможет.»
***
«Лучшее средство от бессонницы - спать.»
***
«У него была хорошая память на плохое и плохая - на хорошее.»
***
«Всем взял - умом, талантом, а кое с кого и деньгами.»
***
«Имя его не сходило с афиши, где он неизменно фигурировал в числе "и др.".»
***
«Легкое отношение к жизни делает ее тяжелой.»
***
Бога выдумывают либо от слабости
(пусть некто сильный помогает),
либо от гордости, чтоб общаться не с равными себе или низшими,
а с кем-то высшим.
***
Бытие определяет сознание, а питие замутняет его.

российский и советский поэт, сатирик, фельетонист

Краткая биография

Эми́ль Кро́ткий (настоящее имя Эммануи́л Я́ковлевич Ге́рман ; 14 (26) декабря 1892, Зиньковцы, Подольская губерния, Российская империя (ныне Каменец-Подольский район, Хмельницкая область Украины) - 10 февраля 1963, Москва) - российский и советский поэт, сатирик, фельетонист. Сатирические произведения печатал под псевдонимом Э. Кроткий, лирические стихи - под своей настоящей фамилией. Автор многих афоризмов.

Родился в семье адвоката. В молодости жил и учился в Каменце. В 1911 году одесский журнал «Крокодил» опубликовал первые поэтические опыты юного Эммануила. Также он работал в то время в газете «Южная мысль».

Через два года его стихи были отмечены премией на литературном конкурсе памяти Семёна Надсона, в состав жюри которого входили такие известные писатели, как Валерий Брюсов, Иван Бунин, Викентий Вересаев. В 1917 году в Одессе была опубликована его «Сказка о том, как царь места лишился». В том же году вместе с женой - одесской поэтессой Ликой Стырской - переехал в Петроград. Сотрудничал с журналами «Летопись», «Новый Сатирикон» и по - приглашению Максима Горького - с газетой «Новая жизнь». Издал тогда стихотворный сборник «Растопленный полюс», написал «Повесть об Иванушке-Дурачке (Русская история в стихах)».

В 1918-1920 годах Эмиль Кроткий работал в Харькове, где издал поэму «Разговор с Вильсоном» и сборник лирических стихов «Скифский берег». В 1922 году его сборник «Стихи о Москве» был издан в Екатеринбурге. В 20-е годы переехал в Москву.

В 1925 году в качестве корреспондента газеты «Труд» побывал в Германии, Франции, Чехословакии.

В 1933 году был он был арестован и выслан на три года в город Камень-на-Оби. Следствие по делу вёл Н. Х. Шиваров.

В 1941-1944 годах в Астрахани редактировал сатирический отдел «Прямой наводкой» в областной газете «Коммунист». После войны вновь стал постоянным автором «Крокодила».

В «Библиотеке „Крокодила“» вышли в свет его книги «Портрет и зеркало» (1956), «Сатирик в космосе» (1959), «В беспорядке дискуссии» (1964, посмертно). В 1959 году был принят в Союз писателей СССР. Его афоризмы под заголовком «Отрывки из ненаписанного» публиковались в «Крокодиле», частично вошли в его книги, а в 1966-1967 годах вышли в свет отдельным изданием с предисловием Александра Безыменского и иллюстрациями Бориса Ефимова.

Илья Ильф и Евгений Петров вывели Кроткого в романе «Золотой телёнок» под именем фельетониста Гаргантюа.