Развитие внутрисемейных отношений в период Российской империи: дворянская семья. Многодетная семья: современная и дореволюционная

Этапы периодизации истории развития ювенального права в России можно представить, избрав критерием классификации - особенности правового положения ребенка в совокупности с тенденциями становления его правового статуса:

- понимание ребенка, как объекта родительской власти (период правового положения несовершеннолетних до 1917 года);
- ребенок - объект советской государственной политики (период с 1917 года до начала 90-х гг.);
- осознание законодателем ребенка как субъекта правовых отношений (конец ХХ века начало ХХI века).

Исследования учёных - юристов в области семейного права показывают, что по вопросу правового положения несовершеннолетних до нас не дошло практически никаких источников, благодаря которым можно было бы сделать заключение о правовом положении детей в те далекие времена.

Не смотря не обнадеживающее положение, некоторым ученым все-таки удалось прийти к выводу, что авторитет родителей был весьма значительным, и что власть не только одного родителя распространялась на детей, но и другого тоже. Жизнь ребенка полностью принадлежала родителям, и каждый из них мог по своему усмотрению распорядиться ею.

Исследования К. Неволина показали, что существовало право родителей отдавать своих детей в рабство еще до принятия христианства. Категория «дети» стояло на одной ступени с «рабами, прислугой, родственниками», причем такие подчиненные лица назывались «чадь». Состояние полной зависимости ребенка от своих родителей можно обнаружить и в трудах других исследователей. В дохристианские времена и в первоначальный период христианства детей не делили на законных и незаконнорожденных, поскольку допускалось наложничество. Отношения между родителями и детьми регулировались старинными обычаями, уходящими в языческое прошлое. Спорным остается вопрос о том, приносили ли в жертву младенцев? Ученые выдвигают интересные точки зрения. В древности имели место человеческие жертвоприношения, когда в жертву приносились преимущественно дети, существовали не только в Африке, Азии, но и в Европе (у греков, римлян, британцев, германцев и славян). В обычай языческих славян входило сожжение вместе со знатным умершим его имущества, рабынь и отроков, к которым относились слуги, поэтому трудно сказать, погребались ли на Руси заживо дети с родителями.

Ученый А.И. Загоровский полагает, что «едва ли в древние времена у нас родителям принадлежало право убивать своих детей при рождении», поскольку «если бы такой обычай существовал, он был бы отмечен древним летописцем».

Правовое положение ребенка на Руси в дохристианский период можно было определить как бесправное и выделить следующие черты:

неограниченная отцовская власть;

семья была патриархальной во главе с отцом семейства, в нее входили «и дети, и рабы, и принятые в семью (примаки) из чужой семьи»;

полное подчинение ребенка воле родителей;

воспитание детей происходит в строгом соблюдении языческих обычаев и традиций;

Полное отсутствие прав у ребенка.

Первые шаги законодательной регламентации в области защиты прав и интересов детей были сделаны во времена правления Ярослава Мудрого и Владимира Мономаха.

Исследование источников, позволяет обнаружить нормы и церковного и обычного права, в которых регулируется положение детей. Первым древнерусским памятником, стала «Русская Правда». Составителем «Русской Правды» был Ярослав Мудрый. Этот документ состоял из нескольких частей. Первая относится к VII-VIII векам, а вторая к середине XI века. Что касается третьей, то она является продуктом деятельности Владимира Мономаха. Последняя редакция содержит больше упоминаний о детях. Например, подробно говорится о детях, как о наследниках, и, предусматривалось за матерью право оставить все свое имущество по завещанию без ограничения любому из детей, сыну или дочери, как от первого, так и второго брака, руководствуясь только отношением к ней детей, что вытекает из ст.106 Русской Правды. Статья 101 Русской Правды возлагала обязанность на вдову с малолетними детьми сохранять имущество семьи для передачи его детям, и обязанность выплатить детям все утраченное.

После крещения Руси на смену языческим предписаниям пришли церковные. Происходят и изменения в Русской Правде. Детей стали делить на законных и незаконнорожденных. Так, можно привести статью 98 Русской Правды, которая определяет незаконнорожденных детей, как «детей господина, рожденных от «рабы» считаются незаконными», то есть они не будут являться наследниками. В Русской Правде - первом памятнике русской истории права, нашли свое отражение обычаи XI-XIV веков, касающихся некоторых сторон положения детей. Большое влияние на развитие прав и обязанностей детей и родителей, оказала христианская семейная мораль. Так называемые Кормчие книги содержали в себе нормы византийского права, регулировавшие вопросы заключения брака, защиты прав супругов, определявшие положение детей. Церковь берет жизнь детей под сохранение своих законов. Что же касается семейного воспитания детей, то церковь придерживалась своей постоянной заповеди: «дети учить, ать чтят родитель своих». Однако, церковь остается бессильной перед продажей родителями из-за голода своих детей приезжему гостью. Отдавали ребенка и даром. Могла ребенка продать по нужде и мать, тогда накладывалось церковное наказание - епитимья. «Аще ли не имея (то есть средств) продаст» то 6 лет подобного рода наказания.

Существовало на Руси гуманное отношение к детям, особенно брошенным и покинутым: «седая древность признавала бесспорным положение, что если покинутый ребенок не умер, то все права на его жизнь принадлежат тому лицу, которое его воспитало, и он делается его законным рабом». Известно, что еще во времена Владимира I, по его поручению в 996 году создано общественное призрение, куда входила и помощь сиротам, попечению и надзору духовенства. И для Великого князя Ярослава и для Владимира Мономаха, призрение бедных, страждующих и детей было наиглавнейшей обязанностью. Так, Великий князь Ярославль создал сиротское училище, в котором находилось на его иждивении 300 юнош, а

Владимир Мономах в те времена наказывал: «Всего же паче убогих не забывайте, но елико могущие по силе кормите, снабдите сироту».

Усыновление в раннем христианстве и в дохристианские времена понималось как искусственное «сыновство». Языческие традиции «усыновления» сохранялись. Выделяют процедуры усыновления, благодаря которым усыновление считалось законным: обряд фиктивного рождения (имитирование родов женщиной или мужчиной); через женитьбу на вдове брата (таким образом, усыновили Святополка Владимиром); фактический прием усыновляемого в дом; договорный акт между усыновителем и усыновляемым. Впоследствии процедура усыновления осуществлялась «посредством особого акта, исходящего от церковной власти, освящалось

оно особым церковным обрядом сынотворенья». Таким образом, раннехристианский период отмечен:

двойственным характером регулирования отношений, связанных с браком, детьми (используются языческие обычаи и церковное право);

не запрещалась продажа детей своими родителями;

подчинение ребенка воле родителей;

появление института опеки и попечительства (996 год) под руководством духовенства;

осуществлялась защита осиротевшего ребенка путем его усыновления.

Другим, выдающимся памятником является Домострой (XVI в.). В этом источнике Московское государство попыталось урегулировать семейные отношения, где прослеживается несколько тенденций. Так, первой тенденцией можно назвать следующую заповедь: «Любите отца своего и матерь свою, и послушайте их и повинуйтеся им по Бозе во всем: и старость их чтите и немощь их и скорбь всякую от вся душа понесите на своя выи, - и благо вам будет и долголетни будете на земли…Вы же чада, делом и словом угождайте родителям своим во всяком блазе совести, да благословение будет от них». Другая тенденция заключается в том, что Домострой разрешает родителям строго наказывать своих детей - «и не ослабен бiя младенца, ащо бо жезлом бияши его, то не умрет, но здраве будет: ты бо бiя его по телу, душу его избавляешь от смерти».

В 1551 году государственное регулирование семейных отношений находит отражение в Стоглаве, где в 36-ой главе «О наказании чад своих» регламентируется следующее: «Также и чада их родителей своих почитали бы и слушали во всем по священным правилам. Иже чтет родителя своя, той оцыстится от грех своих и от бога прославится. Также и юных детей своих наказуйте и учите страху божию, чтобы жили в чистоте и в покаянии и в прочих добродетелях. А скверносложие бы и предисловие никогда не именовалося».

Правила, касающиеся детей, содержатся и в Соборном Уложении 1649 года царя Алексея Михайловича, где произошло объединение церковного и светского права. В этом документе отражены правила, имеющие прямое отношение к детям. Более точно определяется, например, возраст совершеннолетия, который колеблется от 15 до 20 лет. В пятнадцать лет кончалось «малолетство», а при наступлении 20 лет прекращалось несовершеннолетие вообще. Отношения между родителями и детьми могли складываться так, что за родителями сохранялось право продавать своих детей в холопство. Также оставалось право отца и матери отдавать своих детей в кабалу, когда родители сами переходили в холопство.

В годы существования Московского государства, как и прежде, ни обычаи, ни законы не определяли пределов права родителей «направлять своих детей», которое заменило собою древнее право на жизнь ребенка. Быть «незаконнорожденным» считалось позорным и «назвавший кого-либо таковым неправильно должен был платить за бесчестье». Родительская власть по-прежнему была двойственной, то есть принадлежала обоим родителям. Убийство сына или дочери влекло для родителей лишь тюремное заключение на год, а по отбытии - церковное покаяние.

Только Петр I в Указе от 15 апреля 1771 года стал ограничивать родительскую власть. Следствием этого положения являются следующие шаги в регулировании вопросов семьи и брака, в ограничении церковной власти над брачно-семейными отношениями, поскольку семейными делами ведало главным образом «Великое духовенство». Кроме того, Петр I в Указе «О порядке наследования» в 1714 году установил другой возраст для вступления в брак для невесты - 17 лет, для жениха - 20 лет. А в 1724 году «повелел родителей приводить к присяге, что они не понуждали своих детей к браку». Что же касается вопросов усыновления, то в Указе от 23 марта 1714 г. «О единоследии» и «Инструкции о магистрах» 1724 г. Петр I косвенно упоминает о передаче наследникам имущества наследодателя. А вот опеке, Государь уделяет огромное внимание. Так, он повелевал призревать сирот «оставшихся без родительской власти подкидышей или рожденных, лиц мужского пола до 7 лет воспитывать, а потом посылать в школы определенные, а лиц женского пола обучать грамоте и другому мастерству».Более того, при Петре I появляются три вида назначения опекунов: по завещанию родителей; в соответствии с законными правилами; по распоряжению правительства.

В России, как и в Европе, существовал «тайный прием», который позволял оставаться неизвестным лицу, подкинувшему ребенка, отчего появлялась возможность не оставлять его брошенным. Для такой процедуры вводятся учреждения около церковных оград, получившие название «гошпитали» или приюты. «Гошпиталь» управлялся надзирательницей, которая осуществляла уход и надзор за воспитанниками. После, таких воспитанников отдавали в ученье мастерству или они поступали в услужение, а девочек помещали кому-нибудь в услужение и, конечно, если предоставлялся случай, выдавали замуж.

Следовательно, во времена правления Петра I:

на государственном уровне осуществлялась борьба с нищенством;

в государстве зарождается принцип нравственного порядка и воспитания брошенных детей на благо Отечества;

государство берет под свою ответственность организацию опеки и оформляет ее на законодательном уровне.

Во времена правления Екатерины II родители по-прежнему могли наказывать своих детей. Кроме того, могли и отправить их в «смирительные дома», которые стали создавать с 1775 года по статье 391 Указа «Учреждения для управления губерний». По велению Государыни незаконнорожденные подкидыши поступают до совершеннолетия в ведомство приказов общественных учреждений, после чего становились вольными. За владельцами же закреплялись только незаконнорожденные дети крепостных матерей.

В годы царствования Екатерины II значительное внимание уделяется административно-организационным переменам в устройстве детей-сирот, а принцип сословности обретает более четкие черты. Так, для одного сословия требования о воспитании были одни, а для другого другие. Например, на дворянскую опеку возлагалась обязанность воспитывать подрастающего дворянина так, чтобы он мог «вести жизнь порядочную, сходственную с достатком, безхлопотную от заимодавцев и безмятежную от домашнего неустройства, весьма отдаленную от расточения, разоряющего роды и поколения, и удален был бы от жизни расстраивающей умы, изтребляющей в подчиненных повиновение и от умаляющей почтение ко властям законами определенным». Что касается мещан и купцов, то в ст.305 Указа «Учреждения для управления губерний» были другие правила воспитания: «дабы мог воспитываться в знании приличного его состоянию промысла или ремесла. Содержание же малолетнего расположить по его имуществу без излишества и без роскошных прихотей, дабы малолетний от самой юности подвержен был к большей уверенности, и через то приготовился, в каком состоянии быть не случилось, вести жизнь порядочную, трудолюбивую, умеренную и весьма отдаленную от лютовства и всякого рода непорядков и неистовств, как кроме недоверия друг к другу в промыслах, торгах и ремеслах всякого ода ничего не производят, от недоверия же бывает падение промысла, торга и ремесла, а доверие или кредит есть следствия честности и порядочного ведения дел, промысла, торга и ремесла».

Таким образом, можно сделать вывод, что принцип сословности, только укрепил защиту осиротевших детей. Что же касается опеки у крестьян, то «на старост и старшин возлагалась обязанность для пропитания малолетних и они должны были отдавать беспомощных сирот самостоятельным односельчанам во двор, с тем, чтобы они кормили их, а в вознаграждение пользовались, до совершеннолетия, их трудами».

В эпоху Екатерины II прослеживаются следующие тенденции в области правового регулирования различных категорий детей:

появляется новая внутренняя социальная функция государства

Воспитания и заботы об осиротевших детей. (Создаются приюты, воспитательные дома, дети отдаются в семьи на содержание);

опека стала рассматриваться на законодательном уровне, что подняло престиж этого института;

усыновление в законодательном аспекте не рассматривалось, но имели место и единичные случаи;

законодательно установлены правила воспитания детей во благо Отечества;

отсутствовало лишение родительских прав, исключением являлся тот случай, когда родители воспитывали детей в иной вере.

Таким образом, во времена правления Екатерины II формируется государственная социальная функция - воспитания и обеспечения детей, являющаяся основой принципов обеспечения и воспитания детей и их социальной защиты. Однако, несмотря на такие преобразования в сфере регулирования правового положения детей, родительская власть оставалась по-прежнему жестокой, а на полотняных мануфактурах «часто работали дети в возрасте от 9 до 12 лет».

Родительская власть сохраняет свою авторитарность и в XIX веке в силу того, что государство не предусматривало лишение родительских прав. Заповеди о бессловесном повиновении родителям возводятся по-прежнему в ранг высших, духовных законов церкви. Таким образом, ребенок продолжал оставаться объектом родительской власти.

Новое в законодательную регламентацию семейных отношений и правового положения ребенка было внесено в 1832 году Сводом законов Российской империи. Этот документ объединил все существовавшее ранее законодательство России, и детям, семье, браку была отведена первая книга X тома.

Закон уделял особое внимание возрасту ребенка, который должен быть установлен всегда в точности. Определить возраст в соответствии с законом можно было:

приходскими (метрическими) книгами, где означается год и число рождения каждого младенца;

письменными свидетельствами от крестившего священника или восприемника, или, за неимением их от других достоверных людей (ст. 214 Свода законов Российской империи);

именными росписями, содержимыми по каждому приходу об исповедающихся и приобщающихся святых тайн, с означением возраста сих лиц;

дворянскими родословными, годовыми обывательскими книгами и ревизскими сказнами (ст. 215 Свода законов);

посемейными списками (реш. Сен. 1884 № 102);

свидетельствами об отбывании воинской повинности (реш. Сен. 1886 №68);

полицейскими списками (для старообрядцев) (реш. Сен. 1875 № 310).

Сводом Законов Российской Империи фиксировались обязанности детей. Так, статьей 177 рассматриваемого нормативного источника предусматривались следующие положения:

дети должны оказывать родителям чистосердечное почтение, послушание, покорность и любовь, а также служить им на самом деле;

обязаны отзываться о них в почтении и сносить родительские увещевания и исправления терпеливо и без ропота.

Из данной статьи следует формула почитания родителей, которая формировалась веками на основе церковного права. Что касается вопроса ответственности за вред и убытки, причиненные малолетними, то: «Когда преступление или проступок учинены малолетними, жительствующими у родителей своих, детьми и по окончательному судебному приговору признано будет: 1) что малолетний действовал без разумения; 2) что родители, имея все средства предупредить преступление или проступок малолетнего, не приняли надлежащих к тому мер, и допустили совершение онаго но явной с их стороны небрежности, то вознаграждение за вред и убытки платят из своего имущества родители малолетнего, отец или мать, или оба вместе по усмотрению суда, хотя бы за сим малолетним и числилось собственное имение. В противном же случае, т.е. когда родители докажут, что не имели никаких средств к предупреждению преступления или проступка малолетнего, убытки взыскиваются с имения сего последнего» (ст. 653 Свода законов Российской империи).

Следующее, что можно обнаружить в Своде Законов, это процесс соблюдения принципа сословности при усыновлении. Вообще «юридическая идея усыновления перешла в первый раз греко-римского права и сохранилась в церковной юрисдикции. Дело об усыновлении подлежало церковному ведомству. Гражданских форм усыновления не было; но из памятников видно, что усыновленный входил в семейство и приобретал наследственные права. Гражданская форма усыновления возникла у нас и появилась в законе при Александре I».

Интерес, представляет отличие детей усыновленных и узаконенных. Из Разъяснений Правительствующего Сената «такое» деление детей заключается в том, что «усыновленными считаются дети законные посторонних лиц, а узаконенные - незаконные дети тех лиц, которыми они узаконены. Права тех и других на наследства различны: усыновленные пользуются правами по рождению, и усыновление не дает им никакого преимущества перед теми родственниками наследодателя, которые имеют перед ними предпочтительное право по рождению. Узаконение же дает детям, введенным во все права по роду и наследству, наравне с законными детьми». Таким образом, усыновлять своих незаконнорожденных детей запрещалось в связи с «невозможностью поощрять внебрачные сожития и необходимости всячески поддерживать то высокое нравственное значение, которое в жизни общества должен иметь брак». Следовательно, усыновителями не могли являться родители незаконнорожденного ребенка.

Особое внимание уделялось детям незаконнорожденным, или рожденным в результате прелюбодеяния. И поскольку прелюбодеяние считалось церковью грехом, то и рожденный ребенок в результате адюльтера носил статус «греховного».

В соответствии со ст. 132 Свода законов Т.Х ч.1 по прод. 1895 г. незаконнорожденными считались дети:

- рожденные вне брака, если они не были установленным порядком узаконены;
- от прелюбодеяния;

рожденные по смерти мужа матери, или по расторжении брака разводом, когда со дня смерти мужа матери, или расторжения брака, до дня рождения сего младенца протекло более 306 дней (то есть зачатие произошло на момент совместного проживания супругов);

все прижитые в браке, который по приговору надлежащего суда признан незаконным и недействительным.

Понятию прелюбодеяния, юристы того времени, давали трактовку как, внебрачной плотской связи лица, состоящего в браке, запрещенной законом, в результате которой рождались незаконнорожденные дети.

Что касается опеки, то в соответствии со ст. 225 Свода Законов Российской Империи, она устанавливалась «для попечения о лице и имуществе малолетних», а статья 254 Свода Законов называет тех, кто могут быть опекунами - это родственники, свойственники малолетнего и посторонние ему лица. Опекуны должны были входить в тоже сословие, что и малолетний, и обладать такой совокупностью нравственных качеств, которые «дают надежду к призрению малолетнего в здравии, добронравном воспитании и достаточном по его состоянию содержании, и от которых ожидать можно отеческого к малолетнему попечения». Поэтому, понятно, что не могли быть опекунами лица, лишенные по суду всех прав состояния или всех особенных прав и преимуществ, имеющих явные и гласные пороки, а также расточивших собственное и родительское имение. Интерес представляет дополнение ст.164 (1) Свода Законов от 12 марта 1914 года, поскольку в нем регламентируется положение о спорах между родителями-супругами по поводу места жительства их несовершеннолетних детей. В статье содержится прямое предписание, связанное с благом несовершеннолетнего, суть которого в том, что суд может запретить свидание супругу с детьми, оставленными у другого супруга, ради блага ребенка.

Таким образом, наблюдаются следующие тенденции развития первого периода, когда ребенок рассматривался как объект родительской власти:

? закладываются основные принципы государственной политики с законодательным обеспечением интересов различных категорий детей, таких как внебрачные, усыновленные, узаконенные, законные;
? регламентируется правосубъектность несовершеннолетних и ограничения родительской власти;
? оформляются формы защиты прав несовершеннолетних: юрисдикционная (например, деятельность суда, органа опеки и попечительства) и неюрисдикционная (действия родителей, опекунов, усыновителей по защите интересов несовершеннолетних).

Развитие внутрисемейных отношений в период Российской империи: Дворянская семья

Работу выполнил:

Преподаватель:

Калининград 2011

Дворянская семья

Список литературы

Дворянская семья

Среди дворянства рано утвердилось правило женатым детям жить отдельно от родителей, благодаря чему среди них уже в XVIII в. безраздельно преобладала малая семья. Это объяснялось сначала обязательностью (до 1762 г.), а затем необходимостью государственной службы для всех совершеннолетних мужчин. Но внутрисемейные отношения как в составных, так и в малых дворянских семьях строились на тех же принципах: на иерархизме, всевластии главы семьи, на зависимости функций, прав и обязанностей члена семьи от пола и возраста, на господстве общих семейных интересов над индивидуальными, на приоритете роли, которую играет человек в семье и обществе, на слабой автономии семьи от общества и на огромном значении общественного мнения для семьи. Дети подчинялись родителям, жены - мужьям. Это казалось необходимой и незыблемой основой общественного порядка. Известный русский историк XVIII в. И. Н. Болтин писал в 1788 г.: «Природа учинила жену, подвластную мужу. Давши жене равные права правам мужним в противность законов природы, превращается домашнее устройство в нестроение, тишина и спокойствие - в молву и мятеж. <...> Хотеть сделать мужа и жену равными есть противоборствие порядку и природе, есть буйство, бесчиние, безобразие. <...> Государственная польза требует, чтобы жена была подчинена мужу; требует того польза сочетавшихся и польза их детей и домашних».

В дворянских, как и в крестьянских, мещанских и купеческих, семьях, а также в школах преобладало суровое отношение к детям, в большой чести были физические наказания. Подобное отношение к детям в период их воспитания и обучения в лучших сочинениях XVIII в. оправдывалось тем, что «детская натура по существу зла и что необходима усиленная борьба с заложенными в душе ребенка зачатками пороков», что дети, воспитанные в строгости, «более наклонны будут к добру». «Отец мой чрезвычайно был к детям своим строг и взыскателен, и я в жизнь свою ничего так не боялся, как гнева отца моего», - засвидетельствовал В. Н. Геттун (1771-1848), родившийся на Украине в семье помещика и ставший впоследствии крупным чиновником. В воспитании «главным принципом было держать детей в черном теле», подтверждает Е. А. Сабанеева (1829-1889), выросшая в помещичьей семье среднего достатка. Известный писатель граф В. А. Соллогуб (1813-1882), вспоминая свое детство в богатой дворянской семье, говорит о том, что «в то время любви детям не пересаливали. <...> Их держали в духе подобострастия, чуть ли не крепостного права, и они чувствовали, что созданы для родителей, а не родители для них». Разумеется, в каждой семье дети росли и воспитывались по-разному, так, как казалось правильным их родителям. Существовали семьи, где детей баловали, предоставляя им большую свободу, но они были немночисленны - общий дух времени откладывал свою печать на обращение с детьми в большинстве семей. Сказанное о трудном детстве в дворянских семьях как будто противоречит хорошо известным классическим художественным произведениям, имеющим автобиографический характер, таким как «Детство» Л. Н. Толстого (1852), «Детские годы Багрова внука» С. Аксакова (1856) и др. Но, как показал американский историк А. Уачтел, это были псевдоавтобиографии, в которых отражено не столько истинное положение детей, сколько дворянский миф о прошедшем золотом веке, когда все было прекрасно.

Телесные наказания применялись к детям и в дворянских семьях, преимущественно к мальчикам, но более всего в школах. Начиная с XVII в. и до 1860-х гг. телесные наказания считались главным воспитательным средством. О жестоких телесных наказаниях в Морском кадетском корпусе в конце XVIII-начале XIX в. пишет в своих воспоминаниях декабрист В. И. Штейнгейль: «Способ исправления состоял в истинном тиранстве. Капитаны, казалось, хвастались друг перед другом, кто из них бесчеловечнее и безжалостнее сечет кадет. Каждую субботу подавались ленивые сотнями, и в дежурной комнате целый день вопль не прекращался. Один прием наказания приводил сердца несчастных детей в трепет. Подавалась скамейка, на которую двое дюжих барабанщиков растягивали виновного и держали за руки и за ноги, а двое со сторон изо всей силы били розгами, так что кровь текла ручьями и тело раздиралось в куски. Нередко отсчитывали до 600 ударов и более, до того, что несчастного мученика относили прямо в лазарет». В лучшей школе Петербурга 1830-х гг. - Аннинском училище «кроме многих легких наказаний за леность и шалости, - вспоминал его ученик В. Я. Стоюнин, - пользовались и другими, более чувствительными - обыкновенным сечением, карцером и сечением по ладоням. К двум первым прибегали редко, зато последнее было почти в ежедневном ходу». О широкой распространенности телесных наказаний говорят следующие данные. В 1858 г. в 11 гимназиях Киевского учебного округа из 4109 учеников телесному наказанию подвергся 551, или 13%, в одной гимназии - даже 48% учеников.

Между матерями и дочерьми и между отцами и сыновьями было мало истинной любви и эмоциональной привязанности, преобладали отношения идентификации и руководства. В идеале - брак по любви, в жизни - по указанию родителей, которые, однако, принимали во внимание прежде всего семейные интересы и материальные выгоды и во вторую очередь - склонности детей. В некоторых, в том числе переводных с французского языка, руководствах для женщин, которым русские дамы особенно доверяли, рекомендовалось: «...девица, желающая быть супругой, не должна опираться на столь слабый тростник, как страсть, любовь, отвергающую всякий порядок, обещающую земной рай своим слепым последователям». На первом месте при заключении брака находились не чувства или даже не интересы жениха и невесты, а интересы двух семей, поскольку брак являлся соглашением не двух человек -жениха и невесты, а двух семей, двух родов. Такой подход к браку был типичным для дворян, начиная от бедных и кончая титулованными и императорскими особами.

Но указ Петра I о запрещении принуждать к вступлению в брак тем не менее соблюдался. У детей спрашивали согласия и приватно, и публично и, как правило, его получали. А. Т. Болотов в подробностях описывает в своих мемуарах сватовство, помолвку и свадьбу своей дочери в 1793 г. Он и его жена два дня добивались согласия дочери на очень перспективный с точки зрения фамильных связей и материальных выгод брак, так как «не хотели ее неволить». Но что могла ответить девушка, если с женихом не была знакома, а лишь несколько раз его видела? Естественно, дочь ориентировалась на мнение родителей. В первый день, по словам Болотова, «дочь не имела от жениха отвращения и почти выттить (выйти замуж. - Б. М.) за него согласилась». На второй день «наконец, сочтя, что по стечению всех обстоятельств оказывалось, что была на сие воля Господня, и предавшись на Его святой произвол, решилась она изъявить свое согласие и дала слово». О формальном соблюдении требования согласия жениха и невесты на вступление в брак писали и юристы, указывая многочисленные способы, которыми пользовались родители при давлении на детей.

При добровольно-принудительном характере заключения браков отношения супругов лишались любви и сильной привязанности, были слабо эмоционально окрашены. Применительно к XVI-XVII вв. американская исследовательница Е. Левин считает, что понятия любви и эмоциональной привязанности между супругами были чужды русским в то время (надо за метить: западным людям - почти в той же мере). Сам Болотов был жертвой такого брака, но все его дети в матримониальных делах пошли по стопам родителя. Он жаловался в своих записка х, что после его свадьбы в 1765 г. «свычка наша (с женой. - Б. М.) шла очень медленными стопами <...> Но что всего важнее, то к самому себе не мог я от ней (иметь. - Б. М.) ни малейших взаимных ласк и приветливости». Его надежда найти в жене человека, с которым бы он мог «разделять все свои душевные чувствования и все радости и утехи в жизни, сообщать обо всем свои мысли, заботы и попечения, пользоваться советами и утешениями», не сбылась. Такого человека он, однако, нашел в своей матери. И это было общим правилом. Женщина, не имевшая глубокой эмоциональной привязанности к своему мужу, находила ей компенсацию в любви к сыновьям, но не к дочерям, которых она была обязана наставлять, учить, но не любить. Такие же отношения были характерны и для русских императорских семей.

Возможно, мужчины, которым позволяли средства, находили выход в бигамии, другие - в интимных связях со своими крепостными девушками, что, несмотря на запрещение закона, было довольно распространено. Некоторые помещики не довольствовались одной любовницей и заводили целые гаремы.

Отсутствию глубоких эмоциональных привязанностей между родителями и детьми способствовали способы воспитания и образования дворянских детей. В зажиточных семьях сразу после рождения ребенок переходил на попечение кормилицы и нянек. С 5-7 лет к нему приставляли домашних учителей и гувернеров. Затем он поступал в какое-нибудь учебное заведение, по окончании которого мужчины шли на службу, а женщины выходили за муж. В бедных дворянских семьях до поступления в учебное заведение воспитанием и образованием занимались сами родители. Для дворян в XVIII в., так же как для крестьян, мещан и купцов, самостоятельная жизнь начиналась рано. Как правило, всякое учение заканчивалось к 16 годам, если образование продолжалось за границей, - к 18-20 годам. С этого возраста молодые люди вступали на поприще, какое кому предназначалось по положению и образованию, - военное, гражданское, придворное. «В 15 лет уже оканчивалось воспитание мальчиков, - писал крупный чиновник Ф. Ф. Вигель (1786-1856). - Полагали, что они уже всему выучены, и спешили их отдать в службу, чтобы они ранее могли выйти в чины». Гражданская служба могла начинаться еще раньше - с 13-14 и даже с 10 лет. Дети бедных дворян и чиновников нередко были вынуждены заниматься какой-нибудь канцелярской работой с детского возраста. Эта традиция XVII в. просуществовала до начала XIX в., постепенно отмирая по мере повышения требований к служебной годности чиновников. Но 16-18 лет считались нормальным возрастом для начала службы и в первой половине XVIII в.

Реформы Петра I положили начало новому периоду в развитии семейного права. Прежде всего усиливается роль светского законодательства, в основном императорских указов, служащих для восполнения пробелов в каноническом праве.

Решающее значение стало придаваться добровольности вступления в брак.

По указу Петра I, действовавшему, правда, непродолжительное время, родственники лиц, вступающих в брак, обязаны были приносить присягу в том, что не принуждали жениха и невесту к браку.

Это положение затем получило закрепление в Своде Законов Российской Империи. Статья 12 Законов гражданских указывала, что «брак не может быть законно совершен без добровольного и непринужденного согласия сочетающихся лиц»1. Указом 1722 г. было запрещено женить «дураков, которые ни в науку, ни в службу не годятся».

Указом 1714 г. Петр попытался ввести образовательный ценз для дворян, вступающих в брак, требуя при венчании справки о знании арифметики и геометрии. Но эта попытка также не увенчалась успехом. При Петре 1 обручение становится расторжимым. Запрещается снабжать его сговорной записью и включать в нее условие о неустойке (заряде) на случай, если брак не состоится. В дальнейшем это положение получило развитие в Своде Законов. Часть 2 ст. 12 Законов гражданских гласила, что брак не может быть предметом гражданско-правовых сделок, и потому обещание вступить в брак может быть свободно не выполнено без всяких последствий для обещавшего. В 1775 г. обручение сливается по времени с венчанием.

В 1721 г. православные христиане впервые получили в России возможность вступать в браки с христианами других конфессий. Это нововведение было связано с тем, что после войны России со Швецией Петр I хотел поселить пленных шведов в Сибири и привлечь их к ее освоению, дав им российское гражданство. Однако по законам того времени они не могли вступить в брак с православными, не приняв предварительно православную веру. В связи с этим и было установле- 1 Свод Законов Российской Империи. Законы гражданские. Т. 10. СПб., 1916 Ч 1. 54

но правило (существующее в каноническом праве и в настоящее время) о том, что христианин другой конфессии вправе вступить в брак с православным, дав подписку о том, что он не будет совращать православного супруга в свою веру и обязуется воспитывать детей в православии. В 1810г. Синод составил перечень запрещенных степеней родства. Согласно каноническим правилам запрещались браки восходящих, нисходящих родственников, а также боковых родственников до седьмой степени включительно. До такой же степени запрещались и браки между свойственниками. Светское законодательство распространило ограничения только до четвертой степени бокового родства и свойства. Препятствием к браку по-прежнему оставалось и духовное родство. В 1744 г. Указом Синода были запрещены браки лиц старше 80 лет. «Брак от Бога установлен, - гласит Указ, - для продолжения рода человеческого, чего от имеющего за 80 надеяться весьма отчаянно»1. В 1830г. повышается возраст для вступления в брак до 18 лет для мужчин и 16 лет для женщин. Для вступления в брак необходимо было получить согласие родителей независимо от возраста жениха и невесты (ст. 6 Законов гражданских). Брак, заключенный без согласия родителей, тем не менее признавался действительным, но дети лишались права наследовать имущество родителей по закону, если родители их не простили. Лица, состоявшие на гражданской или военной службе, обязывались получить согласие на брак своего начальства (ст. 9 Законов гражданских). За брак, заключенный без такого разрешения, они подвергались дисциплинарному взысканию. Законодательство того периода знает и случаи ограничения брачной правоспособности в судебном порядке. Приговором суда запрещалось вступать в брак лицам, осужденным за двоебрачие, а также тому из супругов, брак с которым был расторгнут из-за его неспособности к брачной жизни. Заключение брака с 1775 г. могло производиться только в приходской церкви одного из вступающих в брак. Венчанию по-прежнему предшествовало оглашение. Брак заключался при личном присутствии жениха и невесты. Исключение делалось лишь для лиц императорской фамилии, венчающихся с иностранными принцессами.

Согласно ст. 31 Законов гражданских, брак мог быть признан недействительным при совершении его в результате насилия или при сумасшествии одного или обоих супругов. Недействительным являлся и брак между лицами, состоявшими в запрещенных степенях кровного

Глава 6 Семейное право России периода империи 55

1 Латкип ВН Учебник истории русского гражданского права периода империи СПб, 1909 С 513

или духовного родства или свойства; при наличии другого нерасторгнутого брака; с лицом старше 80 лет; с лицом духовного сословия, обреченным на безбрачие; православных с нехристианами. Если брак заключался с лицом, не достигшим брачного возраста, установленного светским законодательством (16 и 18 лет), но достигшим канонического брачного возраста (13 и 15 лет), супруги разлучались до наступления возраста, предусмотренного светским законом. После этого они могли снова выразить свою волю и продолжать брак, который признавался действительным. Право требовать признания брака недействительным по данному основанию принадлежало только несовершеннолетнему супругу по достижении совершеннолетия.

Развод в период империи становится все менее свободным. Развод по взаимному согласию прямо запрещается ст. 46 Законов гражданских. Поводами к разводу являлись: прелюбодеяние любого из супругов; двоебрачие; неспособность к брачному сожитию; безвестное отсутствие супруга свыше 5 лет, если оно не было вызвано виновным поведением оставшегося супруга; покушение на жизнь супруга; принятие монашества; ссылка в каторжные работы с лишением всех прав состояния. В допетровскую эпоху ссылка не оказывала влияния на брак, и жена следовала за сосланным мужем. Начиная с 1720 г. жены ссыльных могли оставаться в своих имениях, полученных в приданое Однако до 1753 года развода в этом случае не требовалось. Брак считался прекращенным автоматически с момента вынесения приговора уголовным судом, как если бы сосланный супруг умер. Это было связано с тем, что ссылка на каторгу сопровождалась лишением всех прав состояния и считалась гражданской смертью. С 1753 г. стало необходимым ходатайствовать о разводе с осужденным супругом.

Процедура развода в императорской России была очень сложной. Бракоразводный процесс осуществлялся судами Духовных консисторий. Сам процесс носил смешанный состязательно- розыскной характер. Решение выносилось на основании формальной оценки доказательств, т.е. решающее значение придавалось не убедительности доказательств для судей, а наличию строго определенных доказательств, которыми, например при прелюбодеянии, являлись показания двух или трех свидетелей-очевидцев. Само по себе признание супругом, совершившим прелюбодеяние, своей вины не принималось во внимание, если оно не подтверждалось формально необходимыми доказательствами. На практике это приводило к многочисленным злоупотреблениям и часто вынуждало к подкупу лжесвидетелей.

Прелюбодеяние являлось одновременно уголовным преступлением и могло рассматриваться также уголовным судом по жалобе другого 56

Раздел II История семейного права

супруга. Суд вправе был подвергнуть виновного тюремному заключению на срок от трех до восьми месяцев, а его соучастника - на срок от двух до четырех месяцев, если он был холост, и на срок от четырех до восьми месяцев, если он состоял в браке.

Одновременное возбуждение уголовного дела и дела о разводе не допускалось, так как развод тоже считался наказанием, а за одно и то же преступление лицо не могло наказываться дважды. У невиновного супруга оставалось право выбора между уголовным преследованием и сохранением брака или разводом. Виновному в прелюбодеянии супругу после развода разрешалось вступить в новый брак только после церковного покаяния.

В случае многобрачия было возможно и уголовное наказание, и признание брака недействительным в духовном суде. При этом уголовный суд, особенно после введения суда присяжных, основываясь на свободной оценке доказательств, мог вынести приговор, противоречащий решению духовного суда, связанному формальной оценкой доказательств.

Дореволюционная Россия так и не дошла до создания единого для всех подданных законодательства о браке. Российское брачное законодательство, и светское, и каноническое, всегда строилось на основании религиозных правил. Поэтому лица разных вероисповеданий и конфессий попадали под действие различных законов в зависимости от предписаний своей религии.

С одной стороны, это было свидетельством веротерпимости (гораздо хуже было бы навязывание всему населению империи православных представлений о браке), с другой стороны, на рубеже XIX-XX вв. начала настоятельно ощущаться потребность в хотя бы альтернативном едином светском законодательстве, допускающем браки между лицами разных религий, развод по взаимному согласию в светском органе и т. д.

Мусульманам разрешалось заключать полигамные браки. Развод между мусульманами регулировался законами Шариата, которые предусматривали развод по взаимному согласию и по воле мужа в одностороннем порядке.

Брак между католиками был нерасторжим, дозволялась только сепарация - судебное разлучение супругов. Вступить в новый брак супруги, получившие решение о сепарации, не могли. Протестантская церковь допускала бблыпую свободу разводов, в том числе и при «отвращении супруга к брачной жизни».

По иудейским религиозным законам муж мог развестись со своей женой при наличии любой серьезной причины. Жена же имела право требовать развода только в строго определенных случаях.

Глава 6. Семейное право России периода империи 57

Личные права и обязанности супругов в период империи также претерпели существенные изменения. Прежде всего с восприятием европейских форм жизни изменилось само положение женщин в обществе. Власть мужа, формально сохранившаяся до 1917 г., приобретает более цивилизованные формы. С 1845 г. муж не вправе подвергнуть жену физическому наказанию. Насильственное пострижение в монахини также становится невозможным.

Законодатель в этот период все более активно пытается регулировать внутренние отношения супругов в браке. «Муж обязан любить свою жену, как собственное тело, жить с нею в согласии, уважать, защищать, извинять ее недостатки и облегчать ей немощи», - гласит ст. 106 Законов гражданских. Статья 107 так формулирует обязанности жены: «жена обязана повиноваться мужу своему как главе семейства, пребывать к нему в любви и неограниченном послушании, оказывать ему всяческое угождение и привязанность как хозяйка дома».

По сути своей все эти правила не что иное, как мнимые права, санкций за них установлено не было, а с отменой права мужа физически наказывать жену они не могли быть осуществлены и непосредственным принуждением.

Место жительства супругов определялось по месту жительства мужа. Жена обязана была следовать за ним, в противном случае она могла быть водворена в дом мужа принудительно. Только ссылка мужа освобождала жену от этой обязанности.

Начиная с XVIII в. жена получила право требовать судебного разлучения в случае жестокого обращения. Только в начале XX в. в Свод Законов была введена ст. 1031, в соответствии с которой за супругом признавалось право отказаться от совместной жизни, если она «представляется для него невыносимой». Совместная жизнь могла быть признана невыносимой вследствие жестокого обращения с супругом или детьми, нанесения тяжких оскорблений, явного злоупотребления супружескими правами, бесчеловечного или порочного поведения супруга, а также если супруг «одержим тяжкой душевной болезнью или иной прилипчивой и отвратительной болезнью, которая представляет опасность для жизни и здоровья другого супруга или его потомства».

Жена имела право и была обязана носить имя мужа и следовать его состоянию. Исключением из этого правила признавалась лишь привилегия дворянок, вышедших замуж за лиц недворянского звания, сохранить дворянство, не сообщая его мужу.

Значительную эволюцию претерпела обязанность следовать состоянию супруга лиц несвободных сословий. Рапсе действовало правило о том, что вступивший в брак с крепостным сам утрачивал свобо- 58

Раздел II История семейного права

ду, если специально не выговорил ее сохранение у господина своего будущего супруга. Эта норма была отменена в отношении мужчин, вступивших в брак с крепостными, при Екатерине II, а в отношении женщин - при Александре I.

Имущественные отношения супругов с XVIII в.

Также меняются. С петровских времен приданое жены рассматривается как ее раздельное имущество, которым муж не может даже пользоваться. Указ 1715г. давал жене право свободно продавать и закладывать свои вотчины без согласия мужа. Правда, в отношении этого права на практике сначала допускались определенные колебания. Так, в 1763 г. Сенат признал недействительным купчую, данную мужу женой, указав, что жена, находящаяся под властью мужа, не может спорить против его воли о выдаче купчей. Однако, хотя это противоречие между признанием дееспособности замужней женщины в имущественной сфере и ее подчинением мужней власти сохранилось, общая тенденция развития законодательства была направлена на предоставление ей права свободно распоряжаться своим имуществом. Единственным исключением оставалось запрещение жене обязываться по векселю без согласия мужа по Вексельному уставу 1832 г. Но, не имея права подписывать векселя, замужняя женщина могла свободно выдавать заемные письма. В ст. 109 Законов гражданских говорится о том, что «браком не создается общего владения в имуществе супругов, каждый из них может иметь и вновь приобретать отдельную собственность». Согласно ст. 115, жена имела право свободно распоряжаться имуществом, не требуя от мужа дозволительные или верительные письма. Статья 112 разрешала супругам заключать между собой любые сделки. Муж мог распоряжаться имуществом жены только по ее доверенности как обычный представитель.

Право на содержание признавалось только за женой, которую муж обязан был содержать «по состоянию и возможностям своим» (ст. 106). Эта обязанность прекращалась, если жена не выполняла своих супружеских обязанностей, в частности отказывалась следовать за мужем. В начале XX в. Свод Законов был дополнен ст. 1061, в соответствии с которой жена сохраняла право на содержание, если уклонялась от совместной жизни с мужем, по вине которого совместная жизнь супругов была судом признана невыносимой.

Следует еще раз подчеркнуть, что до самой революции брачное законодательство России не было светским. Российские законодатели упорно отказывались от проведения реформ, признанных необходимыми всеми ведущими специалистами в области гражданского права.

Глава 6 Семейное право России периода империи 59

Особенно негативным было отношение законодателей к введению гражданского брака. Гражданский брак не только не допускался в самой Российской Империи, Россия так никогда формально и не признала гражданские браки, заключенные в странах, где они существовали. В 1902 г. Россия отказалась подписать Гаагскую конвенцию, так как она предусматривала взаимное признание браков, заключенных в иностранных государствах по их законам.

Единственной уступкой стало разрешение раскольникам заключать гражданские браки, подлежавшие регистрации в полицейском управлении. Их введение было вызвано тем, что, не признавая раскольничьего духовенства, российское правительство не признавало и заключаемые им браки. Раскольники, следовательно, не могли вступить в законнный брак, не приняв предварительно православия. С 1906 г., после издания указа о веротерпимости, стали допускаться церковные браки между раскольниками. Гражданские браки сохранили значение только для раскольников-беспоповцев.

В петровские времена смягчается власть родителей над детьми: родители уже не вправе насильственно венчать своих детей или отдавать их в монастырь.

Право родителей применять физические наказания в отношении детей так и не было отменено в дореволюционной России. Начиная с XVIII в. оно постепенно стало ограничиваться запретом калечить и ранить детей, а также ответственностью за доведение их до самоубийства. Но и в конце XIX в., если за умышленное убийство своих детей родители наказывались даже строже, чем за убийство постороннего лица, то за неосторожное убийство детей в процессе наказания они подвергались гораздо менее тяжкой каре, чем другие неосторожные убийцы. За особо жестокое обращение с детьми родителям делалось внушение совестным судом за закрытыми дверьми.

Родители по-прежнему могли использовать и публично-правовые меры против непокорных детей. Уложение о наказаниях (ст. 1593) разрешало по требованию родителей заключать детей в тюрьму на срок от трех до четырех месяцев за неповиновение родителям или развратную жизнь. В XIX в. такая мера стала настолько противоречить существующим в то время в обществе представлениям, что

губернаторы, к которым родители все еще изредка обращались с подобными требованиями,

отказывались ее осуществлять.

Для рассмотрения жалоб родителей на детей был создан специальный совестной суд, который не только вел разбирательство, но и при-

1 См Загоровский И A Kypt t сменного права С 307 60

Раздел II История семейного права

мирял стороны. При этом родители не должны были представлять никаких доказательств вины детей. Исследование этого вопроса считалось неуместным. У детей спрашивали, что они могут сказать в свое оправдание. Но если в их ответах содержалось что-либо, что могло бы квалифицироваться как «наветы на родителей» или «выражение непочтения», это только усугубляло вину детей.

В Своде Законов (ст. 161 Законов гражданских) было записано, что «власть родителей простирается на детей особого пола и всякого возраста с различием в пределах, законом ддя сего поставляемых». Родительская власть несколько ограничивалась с поступлением сыновей на службу и выходом дочерей замуж, поскольку дочь не могла одновременно находиться под неограниченной властью мужа и родителей.

Родители имели право требовать выдачи детей от любого лица независимо от того, отвечало это интересам детей или нет.

Лишения родительских прав российское законодательство того времени не знало, за исключением одного случая: православные родители могли быть лишены родительских прав, если они воспитывали своих детей в иной вере.

Формальное существование столь сильной родительской власти постепенно все более перестает соответствовать общественным представлениям. Это положение прекрасно охарактеризовал Г.Ф. Шерше-невич. «Объектом права личной власти, - писал он, - является само подвластное лицо, а не какие-либо действия с его стороны. Однако в настоящее время, с признанием личности за каждым человеком, эти права попадают в безвыходное противоречие с нормами, охраняющими свободу

каждого лица... Отсюда обнаруживается теоретическая несостоятельность этих прав и практическая их

неосуществимость» .

Родители не только имели право, но и обязаны были воспитывать своих детей. Воспитание состояло в приготовлении детей к полезной деятельности: определению сыновей на службу, а дочерей - замуж. Родители должны были также предоставлять содержание несовершеннолетним детям в соответствии со своими возможностями.

В XVIII в. незаконнорожденные дети следовали состоянию матери, но дети дворянок не получали дворянства, хотя нередко оно им жаловалось императорским указом. Отец обязан был только содержать незаконнорожденного ребенка и его мать, но это содержание рассматривалось не как алименты, а в качестве возмещения вреда. Воинский артикул 1716г. обязывал холостого человека, чья незамуж-

ШершриевичГФ Русское 1|>ажданскос право С 458 I лава 6. Семейное право России периода империи 61

няя любовница родила ребенка, доставлять ей и ребенку средства к существованию. Одновременно предусматривалось и уголовное наказание за этот проступок. Требование о содержании рассматривалось не гражданским судом, а уголовным, как гражданский иск в уголовном процессе. Узаконение детей в XVIII в. осуществлялось только по высочайшему повелению, каждый раз в индивидуальном порядке. В XIX в. правила об узаконении менялись чрезвычайно часто. В царствование Александра I стало разрешаться узаконение детей, рожденных до брака, в случае вступления их родителей в брак между собой. Это правило не распространялось на детей, рожденных от прелюбодеяния. При Николае II издается высочайшее повеление, запрещающее такое узаконение. При Александре II оно опять разрешается.

Закон от 3 июля 1902 г., внесший изменения в Свод Законов, впервые позволил рассматривать иски внебрачных детей о содержании в порядке гражданского, а не уголовного судопроизводства. Согласно этому Закону, происхождение ребенка от отца могло подтверждаться любыми доказательствами. Однако речь шла не об установлении отцовства как семейно-правовой связи с ребенком, а лишь о праве ребенка на содержание. Добровольное признание отцовства не допускалось. Правовая связь с матерью ребенка устанавливалась на основании признания ею ребенка своим. При отсутствии признания происхождение ребенка от матери могло быть подтверждено только метрической записью или ее собственноручным письменным удостоверением. В данном случае устанавливалась именно семейно-правовая связь между матерью и ребенком. Такое ограничение в способах доказывания обосновывалось необходимостью защиты девушек из благородных семей, родивших ребенка вне брака, от возможного шантажа.

Родительская власть в отношении внебрачного ребенка принадлежала матери (ст. 1321 Законов фажданских). Фамилия ребенку давалась по фамилии матери, но только если она выражала на это согласие. Отчество записывалось по имени крестного. Отец обязан был предоставлять ребенку содержание в случае его нуждаемости и в соответствии с общественным положением матери (ст. 1324 Законов гражданских). Мать также должна была содержать ребенка. Отец, выплачивающий ребенку содержание, имел преимущественное право быть назначенным его опекуном или попечителем, а также право контролиро-вать его воспитание и содержание (ст. 13210 Законов гражданских). Внебрачные дети могли наследовать только благоприобретенное имущество матери. Наследование по закону ее родового имущества и наследование после отца не допускалось. 62

Зависимость детей от родителей и значение родственных, фамильных связей имели столь большое значение, что даже после женитьбы взрослые дети, которые, как правило, жили отдельно от родителей, обязаны были считаться с их мнением, принимать важные решения после совета с ними, демонстрировать им свою любовь, преданность и покорность. Таковы были правила, и нарушение их влекло за собой потерю доброго имени в обществе и лишение наследства, которое при нормальных обстоятельствах переходило к женщинам после смерти матери, к мужчинам - после смерти отца, но в конечном счете зависело от завещания.

Как видим, дворянская семья строилась на тех же принципах, что и семьи крестьян и торгово-промышленного населения города. Она так же была интегрирована в дворянскую корпорацию, как крестьянская семья - в общину, мещанская - в мещанское, купеческая - в купеческое общество. Но между дворянской семьей и семьями простого народа существовали различия. Господство главы семьи в дворянских семьях носило утонченный, просвещенный характер. Детей физически наказывали, но не столь сильно, как в крестьянских или мещанских семьях. Однако как просвещенный абсолютизм не переставал быть абсолютизмом, так и просвещенный авторитаризм оставался авторитаризмом. Известный юрист М. А. Филиппов считал, что положение женщин и детей в семьях привилегированных сословий ничем практически не отличалось от положения крепостных: во всех важных вопросах они должны были получать согласие-благословение главы семьи. Лишь в семьях, где женщины имели значительную собственность и в материальном отношении были абсолютно независимы от своих мужей, они имели самостоятельность. Но это были немногочисленные семьи богатых и знатных фамилий.

Второй существенной особенностью дворянских семей являлось то, что в течение XVIII в. дворянство постепенно отказывалось от традиционных русских обрядов и принимало европейские ритуалы семейной жизни. Возьмем, к примеру, свадьбу. Известный бытописатель А. Терещенко заметил в 1848 г.: «Обряд свадеб боярских, дворян и простого звания был весьма долгое время единообразно общий и отличался только пышностью». Но начиная с царствования Петра I обряды стали быстро европеизироваться. «В царствование Елизаветы изменились свадьбы еще более, а ныне дворянство и простое сословие отправляет их совершенно отдельно (по -разному. - Б. М). Дворянство, особенно живущее в столицах, в больших городах, заимствуя иностранные обыкновения, отчуждалось от отечественных <...> Венчание сопровождается пышным поездом, а свадьба заменяется нередко бальною музыкою и роскошным вечерним угощением <...> Вообще едва остались следы прежних свадеб между дворянством, и должно сказать к чести купеческого сословия, особенно простого, что оно бережет еще предания старины». Однако случилось это далеко не сразу. В 1760-е гг. в дворянских семьях еще практиковался обычай публичной проверки целомудрия невесты путем демонстрации простыни. После застолья молодые удалялись, а гости дожидались свидетельства целомудрия, чтобы поздравить невесту и ее родственников. «Сие обыкновение почиталось так свято, - свидетельствовал А. Т. Болотов, - что и помыслить было невозможно о преступлении оного».

Во второй четверти XIX в. русское образованное общество захватили идеи просвещения и романтизма, которые поднимали значение личности, женщины, любви, детей в жизни человека. Тогда же появились журналы для женщин, и вопрос о женской эмансипации впервые стал предметом внимания русского общественного мнения. Под влиянием новых идей внутрисемейные отношения в дворянских семьях мало-помалу начали гуманизироваться. По свидетельству Е. П. Яньковой (1768-1861) - представительницы богатого и культурного дворянства, отношения между родителями и детьми в 1850-е гг. решительно отличались от того, что было в конце XVIII-начале XIX в. «В то время дети не бывали при родителях неотлучно, как теперь, и не смели прийти, когда вздумается, а приходили поутру поздороваться, к обеду, к чаю и к ужину или когда позовут за чем-нибудь. Отношения детей к родителям были совсем не такие, как теперь; мы не смели сказать: за что вы на меня сердитесь, а говорили: за что вы изволите гневаться.

Мы наших родителей боялись, любили и почитали. Теперь дети отца и матери не боятся. В наше время никогда никому и в мысль не приходило, чтобы можно было ослушаться отца или мать и беспрекословно не исполнить, что приказано», дети не смели при родителях сесть без разрешения, отвечали не иначе, как стоя, и т. д. «Такого панибратства, как теперь, не было; и, право, лучше было, больше чтили старших, было больше порядка в семействах и благочестия <...> Теперь все переменилось». Особенно сильно изменились отношения между матерями и дочерьми. Лишенные возможности найти применение своим силам на общественном поприще, образованные дворянские женщины стали активно заниматься воспитанием и образованием своих дочерей, так как образование мальчиков по традиции было прерогативой отцов и выбранных последними домашних учителей и учебных заведений. Уже в середине XI X в. влияние матерей оказалось очень существенным: они поощряли дочерей к отходу от традиционно уготованной роли женщины, замкнутой в среде семейных отношений, пробуждали в них интерес к общественной и политической жизни, воспитывали в дочерях чувство личности, самостоятельности. Плоды такого воспитания сказались через 10-20 лет: русское революционное движение привлекло в свои ряды десятки женщин из привилегированного класса.

В пореформенное время процесс демократизации семейных отношений пошел значительно быстрее, так как получил поддержку в общественном мнении и в правительственной политике по женскому вопросу. Педагогическая наука, а вслед за ней и общественное мнение выступили реши - тельными поборниками партнерских, гуманных отношений между родителями и детьми. Ребенок больше не рассматривался как существо, наполненное злыми чувствами и помыслами, которые следовало вышибать из него строгим наказанием. Книга В. Н. Жук «Мать и дитя», посвященная пропаганде новых отношений между родителями и детьми с первых лет жизни ребенка, в течение 1880-1914 гг. выдержала 10 изданий. Большой популярностью пользовались книги Е. И. Конради и П. Ф. Каптерева,205 посвященные той же проблеме. Телесные наказания были запрещены в школе и вытеснялись из семьи. По мнению некоторых педагогов, в 1860-1870-е гг. родители в своем либерализме зашли так далеко, что забыли о всякой дисциплине.

«Прежде (в крепостное время. - Б. М.) воспитывали только страхом. Служебные отношения низших к высшим, крепостных к господам, детей к родителям-все сдерживалось только страхом, боязнью прогневать власть имеющего и получить за это возмездие. Никто не думал, чтобы приучить ребенка или подчиненного исполнять свою обязанность из сознания долга, общественной необходимости, из уважения и любви к личности власть имеющего. Вселять страх было единственным стремлением начальства и родителей, чтобы сдерживать в узде детей и подчиненных, чтобы заставлять их повиноваться и выполнять обязанности. В освободительный период родители поняли, что страх плохой воспитатель, и гнушались внушать его своим детям. Многие не понимали в то время, что, изгоняя из воспитательной практики страх, необходимо ввести последовательную дисциплину и необходимо обращать особенное внимание на развитие в ребенке деликатности и уважения к близким».

В пореформенное время в педагогической науке и общественном мнении укрепилась идея, что между отношениями в семье и отношениями в обществе существует тесная связь и невозможно исправлять одно, не исправляя другого. «Семья есть микрокосм того общества, которое ее создало, и потому между обществом и семьей существует самая тесная солидарность, - считал популярный в пореформенное время публицист Н. В. Шелгунов. - Каждая семья настолько дурна или хороша, насколько дурно или хорошо создавшее ее общество. Созданная сама обществом, она в свою очередь воспитывает для него членов, и в этом заколдованном круге вращается воспитание». Отсюда большое внимание уделялось положению в семье не только детей, но и женщины, гармоническим отношениям между супругами. Изменяющийся менталитет образованного русского общества оказывал положительное влияние на демократизацию отношений в семье, на превращение патриархальных семей в эгалитарные, в которых отношения между супругами строятся на основе равенства. Подтверждение этому мы находим во многих мемуарах. «Прежнего страха перед отцом дети уже не испытывали, - отмечала О. П. Верховская (1847-?). - Никаких розог, никаких наказаний, а тем более истязаний не было и в помине. Очевидно, крепостная реформа оказала свое влияние и на воспитание детей».

Однако не следует преувеличивать степень демократизации отношений да же в семьях интеллигенции. Например, известная общественная деятельница конца XIX-начала XX в. А. К. Черткова (1859-1927) пишет в воспоминаниях о своих родителях: «Отец во всех своих вкусах, привычках, отношениях к людям, женщинам, детям скорее был азиат, чем европеец», он считал, что «девочек наказывать нельзя, а мальчиков нужно, иначе из них выходит "размазня": когда бьешь с умом, за дело, всегда впрок идет». Он признавался дочери, что когда служил офицером, то бил солдат «в морду». Утрата девственности до брака по-прежнему считалась предосудительной, и на этой почве совершались преступления. В 1880 г. петербуржец, занимавший значительный пост в страховом обществе, и его жена убили мужчину, соблазнившего последнюю в бытность ее гувернанткой. Мотив - месть за утрату девственности. Известный художник К. Коровин (1861 - 1939) рассказывает в своих воспоминаниях, как он с братьями побил свою сестру за «прелюбодеяние», и все знакомые и родственники были согласны с суровым наказанием, включая саму девушку. Патриархальные отношения доминировали и в императорских семьях. Например, Александр III был «суров по отношению к своим детям: решительно ни в чем не сносил ни малейшего противоречия». Вероятно, только в семье Николая II под влиянием его жены произошел переход к отношениям, «свойственным мещанскому немецкому семейству», хотя он и старался подражать своему отцу даже в житейских мелочах.

Весьма архаичная черта брачно-семейно-сексуальных отношений даже среди дворянства и интеллигенции заключалась в том, что они не рассматривались как личное дело каждого человека, а являлись отношениями публичными или общественными, что выражало глубокую преемственность с XVII в. Это хорошо видно из того факта, что адюльтер, кровосмешение, бисексуализм, неуважение к родителям, злоупотребление родительской властью, аборт и некоторые другие проступки или виды отклоняющегося поведения вплоть до 1917 г. рассматривались как уголовные преступления, т. е. как преступления против общества и общественного порядка, а не как частные дела. Таким образом, даже среди немногочисленной элиты русского общества брачно-семейные отношения вплоть до 1917 г. сохраняли многие черты традиционного семейного порядка. Русская художественная литера тура дает многочисленные примеры существования пережитков патриархально-авторитарных отношений в семьях дворян и интеллигенции в конце XIX-начале XX в.

Во второй половине XIX в. популярным сюжетом было сравнение положения женщины по закону и обычаю, т. е. в семьях городского сословия и дворян, с одной стороны, и в семьях крестьян - с другой. Некоторые современники-юристы приходили к выводу, что обычай обеспечивал большие личные права крестьянке, чем закон - горожанке. Среди историков мнения также разделились. В действительности все зависит от того, какой аспект иметь в виду. С точки зрения имущественных и наследственных прав, возможностей получения образования, защищенности от притеснений мужа преимущество было на стороне дворянок и женщин из городского сословия, с точки зрения права на работу крестьянки, как в значительной мере и мещанки, имели больше прав, но по необходимости это право являлось обязанностью работать и в доме, и в хозяйстве. Во внутрисемейных отношениях женщины из привилегированных слоев имели преимуществом более гуманное с ними обращение - по крайней мере в прессе и литературе не слышно жалоб на избиение женщин мужьями как постоянном факте семейной жизни. Но женщины из высшего и среднего дворянства до середины XIX в. сравнительно мало общались со своими детьми и не наслаждались в полной мере радостями материнства; лишь во второй половине XIX-начале XX в. отчуждение между родителями и детьми постепенно исчезало; оно отчасти со хранилось только в очень богатых семьях. Напротив, воспитание детей до 7 лет у крестьян и городских сословий являлось обязанностью исключительно женщин. Но, по-видимому, обремененные тяжелой работой по хозяйству и большим количеством детей, женщины низших классов не испытывали особых радостей материнства.

ВСЕРОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ

Международно-правовой факультет

Дневное отделение

Кафедра теории и истории государства и права

КУРСОВАЯ РАБОТА

по дисциплине: «История отечественного государства и права»

на тему: «Заключение брака в Российской империи в конце ХIХ начале ХХ веков»

Работу выполнила

Студент 1 курса МПФ ДО

Брунь Алена

Научный руководитель:

Ст. преподаватель А. А. Свинцова

ПЛАН КУРСОВОЙ РАБОТЫ

введение

Источники регулирования брачно-семейных отношений

Условия заключения брака

1требования к согласию, возрасту, дееспособности сочетающихся

2согласие иных лиц

Препятствия к вступлению в брак

Порядок регистрации брака

заключение

список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ

На рубеже 19-20 вв. в России брак считался основанием семьи. С юридической точки зрения, брак был санкционируемой и регулируемой обществом формой отношения между мужчиной и женщиной, определяющей их права и обязанности по отношению друг к другу и к их детям. Православная церковь ставила обязательные нравственные отношения на первое место, по которым жена и муж взаимно принимали обязанности по заботе друг о друге.

Необходимость изучения брачно-семейного законодательства при исследовании истории семьи очевидна. В советские годы брачно- семейное законодательство Российской империи оставалось самой неисследованной отраслью дореволюционного права, так как в первые же послереволюционные годы патриархальная семья критиковалась, а в крайних случаях отрицались не только фундаментальные принципы семенных взаимоотношений, но и сама семья как институт. Поэтому семейное законодательство практически не исследовалось советскими юристами, историками, философами, чего нельзя сказать о работах дореволюционных исследователей семейного права, обилие которых создавало огромный перевес.

Таким образом, изучение семейных отношений представляет интерес для исследователей, так как семья была и остается одним из основных институтов, которые позволяют обществу стабильно функционировать, восполняя население.

Задачами при написании курсовой работы являются:

·определение источников регулирования брачных отношений;

·определение условий вступления в брак;

·определение препятствий к вступлению в брак;

·определение порядка регистрации брака.

Цель настоящей работы - определение порядка и условий заключения брака в Российской империи на рубеже 19 - 20 вв.

Объектом данной курсовой работы является процесс заключения брака в Российской Империи до 1917 года.

ИСТОЧНИКИ РЕГУЛИРОВАНИЯ БРАЧНО-СЕМЕЙНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Под семейной политикой обычно понимают комплекс мер, нацеленных на поддержку и защиту семьи, создание условий для реализации её функций. Однако важно заметить, что в случае с семейной политикой дореволюционной России нам необходимо дополнить данное понятие: семейная политика в то время также характеризовалась сохранением традиционных семейных устоев и ценностей, исторически сложившихся условий жизни семьи, ее независимости от государства.

Семейное право дореволюционной России прошло долгий путь развития. Фундаментальные правовые понятия о браке и семье формировались главным образом на основе русского обычного права, византийских светских законов и церковного права. Таким образом, традиционные семейные ценности опирались на христианские понятия, брак рассматривался правом как «акт религиозный по преимуществу».

Преобразование вопросов брачно-семейного права дало начало еще при Петре. Прежде всего, стоит сказать об усилении роли светского законодательства в сравнении с церковным. В основном, для восполнения пробелов в каноническом праве использовались императорские указы и указы Синода. Все единичные законодательные акты совместно с церковными принципами («Кормчая книга») постепенно формировали Х том «свода законов Российской Империи».

Этот первый систематизированный сборник русского дореволюционного законодательства впервые был опубликован в 1832 г. под редакцией М. М. Сперанского. В «Свод» вошли все нормы ранее действовавших актов, и хотя он был создан для удобства, он приобрел статус закона, получив широкое признание и распространение. Ежегодно сборник дополнялся новыми нормами вплоть до конца правления Николая II.

Также нельзя не упомянуть «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» 1845, разработка которого продиктована «Сводом» и сразу после его публикации начавшаяся.

Согласно закону, в Российской империи гарантировалась свобода вероисповедания (I, ст. 67, 81; X, ст. 90), но основной религией было православие (I, ст. 62). Императором могло быть лицо только православного исповедания (I, ст. 63), и он являлся верховным защитником и хранителем догматов господствующей веры и блюстителем правоверия (I, ст. 64).

В статьях закона отмечалось, что император занимал господствующее положение в церкви по отношению к религии, но его права ограничены, он может влиять на предметы церковного управления, но не на содержание обрядовой и ценностной, нравственной стороны вероисповедания.

Таким образом утверждалось подчиненное по статусу положение церкви в государстве, но вместе с тем её правила и порядки оставались обязательными и для самого императора. Именно глава государства должна являться защитником и опорой православия, хранителем традиций, а отношения внутри его семьи - образцом для всех подданных.

Глава Х «О правах и обязанностях семейственных» из «Свода законов гражданских», опубликованная в конечном варианте в 1900г., закрепляла основные понятия и правила в области брачно-семейного права. Он отсылает к определениям церковного права, признавая таким образом брак в качестве института не только гражданского, но и канонического права.

Жизнь семьи подчинялась в большой степени установлениям Церкви, Во всех важных событиях, происходивших внутри семьи, всегда участвовала церковь. Именно Церковь регистрировала рождения и смерти, заключение (X, ст. 25-33) и расторжение (X, ст. 37-561) браков, вела статистику (X, ст. 28, 34, 35, 78).

Церковь в первую очередь должна быть уведомлена о намерении вступить в брак, все последующие процедуры совершались только с ее участием и под ее надзором. Она же утверждала свидетельство (посредством подписи священослужителя и церковной печати) о заключении брака. В него же вносилась запись о дате и месте совершения обряда, и информации о всех предыдущих браках в случае, если таковые имелись.

Можно отметить, что брак таким образом признавался большей частью населения священным таинством, непосредственно связанным с вечной жизнью в ином мире. Однако важно подчеркнуть, что к концу IХ столетия многие гражданские законы не выполнялись или «обходились». К началу XX в. общество стало более светским, закон стал более гибок к применению жестких норм права, а суды часто смягчали или отменяли приговоры.

Тем не менее, когда государство пыталось совершенствовать семейное законодательство, чтобы, например, укрепить правовой статус наименее защищенных участников семенных отношений (женщин, детей), оно сталкивалось с недовольством консервативно настроенного большинства. Подданные Российской империи, согласно свидетельству многих историков, были привержены сохранению традиционного уклада жизни и патриархальных ценностей, любые новации рассматривали как посягательство на самостоятельность семьи. Церковь боролась с присутствием юридического и хозяйственного элемента в браке, запрещала гражданские браки, например, для раскольников, не представляла защиту «слабым» (согласно закону, положение женщины и супруги в семье было крайне зависимым).

Уже к началу XX в. некоторые правоведы (например, А. И. Загоровский) стали полагать, что семейные отношения в значительной степени публичны, уже в меньшей степени руководствуясь нравственно-религиозными соображениями.

В результате к началу XX в. брачное законодательство сохранило в строгую нравственно-религиозную основу законов о личных отношениях супругов, а некоторые правоведы добились множества уступок в сфере имущественных отношений супругов.

С ростом имущественных прав увеличивались и права личности, однако процесс этот к началу XX в. только начинался.

Церковь являлась одним из государственных органов со времен Петра I и с тех пор воспринималась только в совокупности с государственной властью. Но, несмотря на то, что в начале ХХ в. она слабо справлялась со своей функцией защиты и регулирования семейной жизни, она выполняла ещё одну очень важную роль - сдерживала вмешательство государства в жизнь семьи. В свою очередь, государственная власть ставила своей целью ограничить церковное регулирование.

УСЛОВИЯ ЗАКЛЮЧЕНИЯ БРАКА

1 ТРЕБОВАНИЯ К ВОЗРАСТУ, СОГЛАСИЮ, ДЕЕСПОСОБНОСТИ СОЧЕТАЮЩИХСЯ

Чтобы определить условия заключения брака в Российской Империи, необходимо знать понятие, которым он определялся во второй половине 19 и начале 20 века.

В России брак считался основанием семьи и содержал несколько элементов. Во-первых, естественный или физический, т.е. данный человеку природой. Во-вторых, экономический элемент, заключавшийся в ведении совместного хозяйства. В-третьих, юридический, т.к. с данной позиции брак был регулируемой обществом формой отношений между мужчиной и женщиной, определявшей их права относительно друг друга и их детей. Наконец, религиозный элемент, позволявший считать брак таинством. В царской России государство признавало лишь церковный брак, поэтому нормы церковного права, регулировавшие брачные отношения, включались в правовую систему государства. Нормы церковного права регулировали вопросы условий, способа и формы заключения брака.

Брак - дело добровольное. Статья 12 Законов гражданских Свода законов Российской империи: «Брак не может быть законно совершен без добровольного и непринужденного согласия сочетающихся лиц». Брачный возраст: с 18 лет для мужчин и с 16 для женщин; предельный возраст для заключения брака - 80 лет (как сказано в законе 1744 года: «Брак от Бога установлен для продолжения человеческого рода, чего от имеющих за восемьдесят надеяться весьма отчаянно»), В остальном законодательство устанавливало различные нормы для представителей разных вероисповеданий. Для мусульман, например, допускалось многоженство, и отношения супругов регулировались шариатом. Брак между лицами христианских исповеданий заключался только в церкви, гражданской регистрации для них не существовало. Православный брак считался заключенным после совершения обряда венчания, о чем делалась запись в церковной книге и выдавалось свидетельство.

В Своде законов Российской империи определение брака отсутствовало, поэтому за образец принимались определения, содержащиеся в официальном сборнике церковного права - Книге Кормчей: «Брак, как образ таинственного союза Христа с Его церковью, есть таинство, соединяющее мужа и жену для полого неделимого общения жизни и низводящее на них дары Божией благодати».

К числу условий, необходимых для вступления в брак всех лиц, вне зависимости от их гражданства и принадлежности к тому или иному сословию, относят:

·участники брачного договора - лица одного пола;

·определенный возраст;

·согласие на брак жениха и невесты;

·согласие родителей, опекунов, начальства

Первым важнейшим условием являлось то, что лица, вступающие в брак, должны быть разного пола, соглашение происходило между мужчиной и женщиной.

Возраст имел большое значение при заключении брачного союза. Указом от 19 июля 1830 года были установлены определенные сроки: «Желая предотвратить верноподданных от тех известных по опыту вредных последствий, кои происходят от сочетания браков между несовершеннолетними и потрясают добрые нравы, признали мы за благо повелеть, дабы воспрещено было священникам отныне впредь венчать браки, если жених и невеста не достигли еще первый 18, а последняя 16 лет».

В особых случаях допускалось заключение брака лицами, не достигшими совершеннолетия. Для этого необходимо согласие епархиальных архиереев, которые давали разрешение по своему усмотрению при условии, что до достижения установленного возраста сочетающихся оставалось не более полгода.

Офицеры, состоящие на действительной службе, не могли жениться до достижения 23 лет. Причем, до 28 лет в сухопутных войсках и до 25 лет на флоте - офицеры имели возможность обвенчаться с избранницей, только при наличии ежегодного чистого дохода в размере 250 рублей.

Что касается предельного возраста для вступления в брак, то верхней отметкой было достижение 80-ти лет как для женщин, так и для мужчин. При этом по церковным правилам для венчания позже 60 лет требовалось разрешение архиерея.

Несоблюдение постановлений о брачном возрасте признавалось нарушением гражданских и уголовных законов. За вступление в брак раньше или позднее определенного возраста сочетавшиеся лица и согласившиеся на то или побудившие к тому родители, опекуны или старшие родственники подвергались заключению в тюрьме на срок от 2 до 4 месяцев, аресту от 3 недель до 3 месяцев или штрафу.

Объективным условием так же являлось согласие сторон на вступление в брак, т.к. брак - союз не только физиологический, но и нравственный, и предполагает соглашение. Желание брачующихся сочетаться браком признавалось незаконным в трех случаях: вследствие недостатка сознания, заблуждение или обмана, принуждения.

В соответствии со ст. 37 Свода законов Российской Империи брак, совершенный душевнобольным человеком, признавался недействительным. Безумными признавались не имевшие здравого рассудка с рождения. Сумасшедшими считались те, чье безумие наступало от случайных причин. К сумасшедшим также приравнивались лица, вступавшие в брак в состоянии сильного опьянения. Признание человека душевнобольным производилось путем его освидетельствования во врачебном учреждении губернского правления. В случае признания помешательства лица, протокол направлялся в судебный департамент Сената. Но только после признания Сената наступало законное ограничение дееспособности душевнобольного, о чем в обязательном порядке всенародно сообщалось путем публикации новости в Сенатских Объявлениях. После этого над недееспособным лицом устанавливалась опека, и он был ограничен в правах на совершение различных сделок, в том числе, в праве на вступление в брак. Если брак все же был совершен, то он признавался недействительным.

В-третьих, брак мог быть аннулирован вследствие принуждения со стороны родителей, опекунов и прочих лиц, но закон ничего не сообщал о принуждении со стороны одного из супругов. Существовал единственный особый вид принуждения стороны к вступлению в брак - похищение (или увоз). О нем упоминалось в ст. 1549 «Уложения о наказаниях уголовных и исправительных», в котором говорилось, что похищение незамужней женщины с целью вступления с ней в брак против ее воли по жалобе родителей или опекунов карается лишением дееспособности и заключением по стражу. В случае, если похищение учинено с согласия похищенной, то виновные, по жалобе родителей или опекунов той или другой стороны, приговариваются: похититель - к заключению в тюрьме на срок от 4 до 8 месяцев, а согласившаяся на похищение - к заключению в монастыре на такой же срок или так называемому «домашнему аресту» - уединенной жизни в доме родителей или опекунов под их строгим надзором. По просьбе приносивших жалобу родителей или опекунов время отбывания наказания для виновных может быть сокращено.

Несмотря на то, что брак против воли молодых был запрещен еще в начале 18 века, на деле это правило нарушалось и в конце 19 столетия. Иногда девушки заявляли об отсутствии симпатии к будущему супругу, и в некоторых семьях жесткий патриархальный порядок исключал обсуждение этого вопроса, затем следовало замужество, далеко не всегда благополучное.

Итак, законный брак предоставлял супругам важные права, но также налагал обязанности, которые иногда становились очень тягостными. Внебрачное же сожительство, хотя и не влекло сильно обременяющих правовых последствий, было очень шатким и морально трудным, т.к. оставляло женщину материально не обеспеченной, детей - бесправными. К тому же положение осложнялось особенностями паспортной системы, властью законного мужа, правами законной жены, а иногда и властью родителей. Наконец, оно все еще достаточно сурово осуждалось общественным мнением, во всяком случае когда шла речь о женщине.

2 СОГЛАСИЕ ИНЫХ ЛИЦ

брачный семейный российский регистрация

Решение о женитьбе сына или дочери принимали родители, соответственно, без их согласия заключить брак было непросто. Самовольный выбор женихов и невест считался недопустимым нарушением многовековой традиции. Добиваясь согласия детей на брак, родители прибегали к экономическим, моральным и физическим мерам воздействия.

Необходимость официального согласия родителей, опекунов была оправдана родительской властью и естественной зависимостью детей от родителей, определяла судьбу молодых людей. Обязанность испрашивать согласие родителей на брак не ограничивалась возрастом. Однако браки вопреки воле данных лиц не признавались недействительными. Они приводили только к ряду невыгодных условий для сочетающихся: заключение в тюрьме на срок от 4 до 8 месяцев и лишение права наследования по закону имения того родителя, которого они оскорбили своим неповиновением. Родители впоследствии могли простить виновных и восстановить их в правах наследования в полной мере или частично. Кроме того, виновные могли быть подвергнуты церковному наказанию в виде монастырского заключения. Имущественные права детей восстанавливались либо по духовному завещанию, либо через обращение в суд. В случае смерти родителей или лишения их родительских прав согласие на брак давали опекуны или попечители.

Для военнослужащих также было необходимо согласие полковых командиров. Однако в случае, если брак был совершен без дозволения начальства, это не влекло за собой его недействительности, но лица, состоявшие на государственной службе, подвергались выговору с занесением в послужной список.

ПРЕПЯТСТВИЯ К ВСТУПЛЕНИЮ В БРАК

В законодательстве рассматриваемого периода были зафиксированы и условия, мешающие вступлению в брак, из которых выделялись:

·наличие родства и свойства;

·различие в вероисповедании

·архиерейство или монашество

·осуждение на безбрачие

·арест одного из супругов

·прежний, не расторгнутый брак

·вступление в 4-ый брак

Родство и свойство являлись препятствием к заключению брака, и их определение являлось довольно сложным и запутанным пунктом для священника при совершении церковного обряда. Родством называлась связь всех членов мужского и женского пола, происходивших от одного общего предка. Российское законодательство различало три основных вида родства: 1) кровное; 2) духовное; 3) гражданское.

Кровное родство было препятствием к заключению брака до четвертого поколения включительно. С пятой степени родства браки обычно допускались, но с разрешения епархиального начальства. Свойством считалась связь двух разных родов посредством вступления в брак их членов. Однако законодательством предусматривалось только законное кровное родство, таким образом, с юридической точки зрения брак между близкими друг другу по крови лицами допускался в случае, если их родство не было зарегистрировано.

За вступление в брак в таких степенях родства православные подвергались лишению свободы на срок от нескольких месяцев до года. Родители или опекуны, допустившие такой брак, приговаривались к тюремному заключению на срок от 3 дней до 3 месяцев.

Вторым видом родства являлось духовное родство, основанное на восприемничестве при крещении. Оно служило препятствием для брака в нескольких случаях: 1) между восприемником и воспринятой, а также между восприемником и матерью воспринятой; 2) между восприемницей и воспринятым, так же как и между восприемницей и отцом воспринятого.

Третьим видом считалось гражданское родство, создававшееся усыновлением. Но оно не являлось препятствием для брака у православных; только лицам протестантского и римско-католического вероисповедания запрещался брак между усыновителем и усыновленной.

Следует отметить, что гражданское законодательство практически не регулировало эти вопросы, они были в компетенции церкви. Следствие по определению родства и свойства производилось священниками, но после наложения чисто церковных наказаний (епитимья, запрет на вступление в новый брак в течение определенного срока), выписка с решением о незаконности и недействительности брака направлялась прокурору для того, чтобы провинившиеся были наказаны и по гражданским законам. За вступление в брак в недозволенных степенях родства православные приговаривались к тюремному заключению от нескольких месяцев до 1 года, в зависимости от степени родства. Родители или опекуны, допустившие такой брак, подвергались аресту на срок от 3 дней до 3 месяцев.

Важным условием при вступлении в брак считалось соответствие по вероисповеданию. Это вытекало из религиозных соображений о том, что различие вероисповеданий является серьезным препятствием, нарушающим внутренний мир молодых. Допускалось исключение при условии обращения в православие одного из супругов. Запрещались браки православных с нехристианами. Браки православных и неправославных допускались при определенном условии: священником бралась подписка, согласно которой неправославный супруг давал обязательство, что он не будет склонять православного супруга к принятию иной веры никакими способами (ст. 67 т.10 ч.1 Свода законов гражданских).

Препятствием так же было монашество и архиерейство. Для заключения брака необходим был выход из них. За нарушение такого правила виновные подвергались наказанию по усмотрению духовного начальства. Данное правило действовало только в отношении католиков и православных.

Запрет брака имел силу в случае действия судебного приговора: для лиц, чей брак был расторгнут из-за измены, для лиц, вступивших во второй брак при существовании первого, неспособности к брачному сожительству, безвестного отсутствия супруга более 5 лет.

Также вследствие особого юридического положения запрещалось вступать в брак арестантам. Статья 180 «Устава о ссыльных» запрещала ссыльным вступать в брак между собой, но разрешала им в пути жениться на свободных девушках, которых в таком случае следовало приравнивать к идущим за мужьями по собственной воле. Относительно ссыльных указаны следующие правила:

)ссыльные и каторжные мужчины и женщины могут вступать в брак первого разряда через 3 года, второго разряда через 2 года, третьего разряда через 1 год;

)в случае окончания одним из супругов срока работ ранее другого, первый обязан проживать с мужем или женой до окончания срока работ последнего;

)супруги преступников, состоящих в работе, должны оставаться в выстроенных ими на заводской земле домах, при отсутствии таких - по усмотрению начальства вблизи заведений, где состоят их супруги.

Прежний, не расторгнутый брак являлся важнейшим препятствием к заключению нового. Исключение составлял только брак между лицами магометанского вероисповедования, которым не запрещено было вступать в брак, имея другую супругу. Брачное право активно осуждало многобрачие. Нарушение этого правила влекло не только церковное, но и гражданское наказание. Второй брак при первом не прекратившемся признавался недействительным и влек для виновных наказание в виде тюремного заключения.

В соответствии с указом Сената от 14 октября 1827 года был установлен запрет на вступление в четвертый брак лицам православного вероисповедания. В случае его совершения брак признавался незаконным и расторгался. Вступление в третий брак не было незаконным, но на такое лицо накладывалась церковная епитимья.

ПОРЯДОК ЗАКЛЮЧЕНИЯ БРАКА

Российское дореволюционное законодательство признавало только одну легитимную форму брака - церковную - для лиц всех вероисповеданий, признанных государством. Бракосочетание представляло собой довольно сложную процедуру, а за несоблюдение правил венчания уполномоченное лицо временно отстранялось от должности, поэтому православные священники буквально боялись венчаний, опасаясь запутаться в правилах или не соблюсти их в полной мере.

Для официального заключения брака требовалось: отсутствие препятствий к браку, выполнение всех условий, достаточное время, специальное место, законный «совершатель», известные обряды с молитвословами и участие свидетелей.

Как подготовительное действие, сочетающиеся были обязаны уведомить священника своего прихода об их именах, фамилиях или прозваниях, чине или состоянии. Священник должен был проверить у желающих вступить в брак знание ими церковных заповедей и молитв. Затем должны представить ему все документы, удостоверяющие способность жениха и невесты вступить в брак; метрическое свидетельство, удостоверение возраста, разрешение родителей (если они не выразили свою волю лично), разрешение начальства. После всех проверок священнослужителем проводился «брачный обыск» - истребовал у лиц необходимые документы и опрашивал свидетелей.

«Брачный обыск» совершался через расспросы священнослужителей брачующихся, свидетелей и изучение письменных документов. Сам документ являлся формальным письменным актом, удостоверяющим действительность брака. Бланк включал в себя 8 пунктов: 1) звание и состояние; 2) место проживания; 3) возраст; 4) отстутсвие родства и свойства; 5) семейное положение; 6) наличие взаимного согласия; 7) согласие родителей или опекунов; 8) необходимые письменные документы

Приложение включало в себя: метрику о рождении, свидетельство о ранее заключенных браках после вдовства или развода, свидетельство о расторжении предыдущих браков, разрешение на вступление в третий брак, свидетельство о явке к исполнению воинской повинности. Лица, принадлежащие другим приходам, обязаны были дополнительно предъявить паспорт, удостоверение о возрасте, свидетельство о пребывании на исповеди и об оглашениях с подписями причта и церковной печатью.

После получения приходским священником уведомления о желании вступить в брак, кроме брачного обыска, он должен был произвести троекратное оглашение в церкви о предполагающемся браке. Оглашение производилось в церкви по окончании литургии в течение трех дней при собрании народа. Таким действием выявлялись люди, которые предположительно могли знать о каких-либо других препятствиях к вступлению в брак, они должны были не позже последнего оглашения сообщить об этом священнослужителю в устной или письменной форме. Иногда оглашение заменялось объявлением, письменным или печатным, которое вывешивалось на определенный срок. К началу ХХ века архаичность процесса оглашения стала очевидной и такое правило почти не соблюдалось.

Все эти приготовления были необходимы для предупреждения незаконных браков, чтобы церковная власть могла убедиться в отсутствии законных препятствий к вступлению в брак.

После проведения предварительных приготовлений, проводился обряд венчания в дни и время, положенные церковным уставом. Одним из условий была публичность, поэтому обряд проводился в церкви в присутствии новобрачных и не менее двух свидетелей. Тайное венчание не признавалось законным.

Брак православного с неправославным совершался православным священником и мог быть повторен священником неправославного супруга. Совершение смешанных браков соответствовало вероисповеданиям сочетающихся. Венчание лиц иных вероисповеданий проходило в присутствии двух свидетелей.

Свидетельством заключения брака служили метрические книги приходского священника, которые имели силу юридического акта. Метрические книги рассматривались как общие, несословные акты состояний.

Метрические книги заполнялись в двух экземплярах: один передавался в консисторию, другой оставался в церкви. В них имелось три вида записей: о рождении и крещении, о бракосочетании и об умерших. Для бракосочетания записывались имена венчавшихся, дата и имена свидетелей. Также необходимы были подписи священнослужителей. После этого брак считался заключенным.

Ведение метрических книг считалось важной обязанностью ответственных за это лиц. «Несоблюдение при записи брака в метрическую книгу установленных правил подвергает виновных законной ответственности, но не разрушает самого брака». Относительно браков сектантов и старообрядцев в Своде законов Российской империи утверждались правила: «Браки старообрядцев и сектантов приобретают в гражданском отношении, через записание в установленные сего особые метрические книги, силу и последствия законного брака. Воспрещаются и не подлежат записи в метрические книги такие браки старообрядцев и сектантов, кои возбранены Законами Гражданскими. Существование брака старообрядцев и сектантов считается доказанным со дня записи в метрической книге. Но если, по обжаловании в установленном порядке определение сие признано будет неправильным, то брак, по просьбе о том одного или обоих супругов, считается имеющим законную силу не со дня действительного внесения одного в метрическую книгу, а со времени первоначального в нем заявления. О сем делается особая отметка в метрической книге. Брак, записанный в метрической книге, может быть расторгнут только по суду».

На рубеже столетий в церковной прессе активно обсуждался вопрос об упрощении процедуры венчания (чаще всего речь шла об оглашениях). Также многочисленные претензии прихожан относились к сложной многоэтапной брачной процедуре.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, можно сделать вывод о том, что семейные отношения регулировались двумя институтами: церковью и государством. Государство занималась урегулированием имущественных отношений, церковь занималась личными отношениями, также защищала семью от государственного вмешательства. Закон варьировался в зависимости от географических, религиозных, национальных и других аспектов.

По-прежнему, большое внимание уделялось таким архаичным условиям заключения брака, как согласие родителей или единство вероисповедания. Процедурный порядок оставался сложным, многоэтапным и запутанным, но тенденция к упрощению просматривалась. Борьба консервативно настроенной церкви с тенденцией обращения к светским нормам начала давать свои результаты.

Основной проблемой, с которой сталкивалось законодательство, было несоблюдение норм права, которое приводило к тому, что их потенциал не реализовывался полностью. Это связано с неготовностью общества с преобразованиям, отделяющим церковь от регулирования социальных отношений.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.Бердников, И. С. Брак, рассматриваемый в своей природе и со стороны формы его заключения. Ник. Страхова. Харьков, 1893: [Рец.] / И. Бердников. - Казань:типо-лит. Имп. Казан.ун-та, 1896. - , 22 с.

2.Вахромеева, О. Б. Женщина и семья в Европейской России на рубеже XIX-XX веков / О. Б. Вахромеева. - Санкт-Петербург: Знаменитые универсанты, 2008 - 231 с.

.Градовский А. Д. Начала русского государственного права. Т. I. СПб.: ТипографияМ. М. Стасюлевича, 1875. С. 151.

.Загоровский А. И. Курс семейного права. М.: Гарант, 2003. С. 6.

.Заозерский Н. А. Право Православной грековосточной русской церкви как предмет специальной юридической науки. М.: Типография М. Г. Волчанинова, 1888. С. 33.

.Котлова, Т. Б. Российская женщина в провинциальном городе на рубеже XIX-XX веков / Т.Б. Котлова; М-во образования Рос. Федерации. Иван.гос. ун-т. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2003 (ИЦ Юнона). - 167, с.ил., портр., табл.

.Казанский П. Е. Власть Всероссийского Императора. Одесса: Техник, 1913. С. 160.

8.Кенэ Ф. Население // Избранные экономические произведения. М.: Издательство социально-экономической литературы. 1960. С. 180.

9.Мейер Д. И. Русское гражданское право. М.: Статут, 2000. С. 87.

10.Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.). Т. 2. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. С. 38.

.Свечникова, Л. Г. Заключение брака: Сравн. анализ законодательства России и зарубеж. стран с древнейших времен до конца XX в. / Л. Г. Свечникова, О. С. Микаелян, Ю. В. Васильев; ФГОУ ВПО Ставропол. гос. аграр. ун-т. - Ставрополь: АГРУС, 2004. - 164 с.; 19 см.
Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Т.2. - СПб., 1871